Ту разбитую колею, на которой, вне всякого сомнения, застревали ещё рвущиеся к Ленинграду в сорок первом фашистские танки, дорогой можно было назвать с большой натяжкой. Алексей за время пути вспомнил весь армейский запас ненормативной лексики, три раза мысленно попрощался с движком, пять готов был плюнуть и дойти пешком и около семи раз от всей души материл Никиту и хозяйку поместья, которой приспичило забраться в такую богом и дорожным управлением забытую глушь. Когда уже в вечерних сумерках заляпанный грязью по самый кузов автомобиль, истерически чихая и кашляя, выбрался к миленькому беленькому особнячку, Корсаров почувствовал себя Робинзоном, наконец-то увидевшим родные земли после долгой разлуки. Тихо шипя и ругаясь сквозь зубы, Алексей вылез из машины, от души бухнув дверцей, постоял, успокаиваясь и стряхивая грязь с одежды, ведь перед иностранкой нужно было выглядеть человеком достойным, а затем медленно повернулся к дому.
***
На крыльце, залитая бледно-жёлтым светом одинокого фонаря, в современном персикового цвета костюмчике, как нельзя лучше подчёркивавшем все прелести фигуры, стояла… Лиза. Корсаров крепко зажмурился, не веря своим глазам, а Елизавета Андреевна серебристо рассмеялась, пушинкой слетела с крыльца и бросилась к любимому. Не добежав трёх шагов, смутилась, замерла, нервно теребя рукав пиджака и покусывая губу, прошептала чуть слышно:
- Не рад?
- Ли…за… - хриплым стоном вырвалось из груди Алексея.
Корсаров рванул к Лизе, прижал её к себе так, что стало больно дышать, уткнулся лицом в пушистые, заплетённые в простой и элегантный хвост волосы и замер, наслаждаясь свершившимся чудом. Поцеловал потом, позже, когда окончательно поверил, что всё происходящее не мираж, не плод больного, отравленного тоской воображения.
- Ты же не думал, что я тебя брошу? – прошептала Лиза, гладя кончиками пальцев лицо любимого.
- Прости, - прошептал Алексей, подхватил взвизгнувшую от неожиданности девушку на руку и унёс в особняк.
О переданном Никитой документе Корсаров вспомнил лишь утром, да и то после того, как принёс нежащейся в постели Лизе завтрак и случайно зацепился взглядом за валяющийся на полу конверт. Обняв Лизу, уютно устроившуюся на груди, Алексей по давней военной привычке осторожно вскрыл послание, откуда белым пёрышком вылетел исписанный аккуратным почерком лист.
- Что там? – с любопытством спросила Лиза и по-кошачьи потёрлась щекой о плечо любимого.
Алексей быстро пробежал глазами ровные строки, хмыкнул и стал читать вслух:
«Алексей и Лиза, от всей души поздравляю вас со счастливым воссоединением. Лизонька, передаю в Ваши добрые руки своего друга, берегите его, второго такого на свете нет. Лёша, не сердись за то, что я сразу не сказал тебе о Лизе, Сашка, паразит такой, уболтал сделать вашу встречу сюрпризом. Ну да ничего, его тоже ждёт потрясающий сюрпризец, но об этом расскажу потом, при личной встрече. Особнячок принадлежит вам, верхние этажи жилые, а внизу предлагаю оборудовать интерактивный музей для любителей исторических квестов. Полагаю, вам не составит труда их проводить, ведь начало двадцатого века вы оба прекрасно знаете. Официально вы оба числитесь экспертами по началу двадцатого века, не надо, Лёш, можешь не благодарить. Документы Лизы подлинные, самые лучшие менталисты помогли ей адаптироваться в нашем времени, так что проблем быть не должно. Штамп о бракосочетании мы не ставили, полагаю, вы и сами с этим справитесь. Кстати, если нам понадобится помощь опытного следователя и чудесного артефакторщика в расследовании небольших загадок прошлого, скажем, периода 1890-1910-х, вы же нам не откажете? Ещё раз поздравляю и желаю счастья»
Алексей отложил письмо, поцеловал Лизу в тёплую пушистую макушку и спросил, заглянув в блестящие зелёные глаза, волнуясь, словно на первом свидании:
- Ты выйдешь за меня замуж?
Ответ на этот вопрос мог быть только один:
- Да!
Эпилог
Дорога, если месиво из грязи, обломанных веток и камней можно было так назвать, виляла, словно пьяный удав. Когда машину ощутимо тряхнуло на очередной выбоине, Сашка не удержался от короткого матерка, помянув недобрым словом и того, кто вызывает врача в такую глухомань, и того, кто посылает бесценного мага жизни в подобные медвежьи углы. Хорошо хоть причина вызова оказалась почти пустяковой с точки зрения опытного врача: вывих голени, вправить да повязку жёсткую фиксирующую наложить – дело двадцати минут максимум. И теперь Сашка возвращался назад, надеясь, что успеет выбраться на приличную дорогу до того, как сгустятся сумерки и грязь под колёсами превратится в смертельную ловушку для незадачливого автомобилиста.