Дед старался не жаловаться, зная, что я вновь и вновь буду возвращаться к тому, что захочу бросить университет и устроиться на работу. Неважно какую, я готова была, кажется, к любой. Драить полы в супермаркете было не самым позорным занятием и подрабатывать курьером, счищая подошвы ботинок, я тоже была согласна.
— Задолженность приписали варвары, — пробурчал он, поправляя оправу очков. — Надо завтра позвонить, выяснить, ошиблись, наверное.
— Конечно, случайно. Может, сбой в программе, — произнесла я, стараясь, чтобы голос звучал бодро.
Необходимо было держать себя в руках, не показывать родному человеку, что дела наши идут паршиво. И задолженность явно не ошибка управляющей компании, у нас действительно не хватало средств, чтобы оплачивать счета сразу на сто процентов. Слишком много в последние месяцы уходило на лекарства, я пыталась искать аналоги, но они не давали того эффекта, что и оригинал. А дед у меня был один и экономить на его здоровье я не могла.
— У тебя все в порядке? — откладывая в сторону бумажку с расчетами, поинтересовался он.
— Да, дедуль, — сделав шаг к нему, прижалась щекой к белоснежной макушке, — все в порядке, устала только очень. Сейчас приму душ и спать. Завтра непростой день, надо встать пораньше, чтобы успеть суп сварить тебе.
— Катя, ты нянчишься со мной, словно я немощный. Не смотри, что старый, еще порох есть, — засмеялся он, усаживая меня на свои колени, словно я все еще семилетняя девочка с косичками.
Обвила его шею руками, замирая на секунду. Не было у меня никого дороже. Мой друг, моя семья. Он был ближе мне, чем собственные родители, которых я толком и не видела никогда. Да и слабо представляла, как могло быть, если бы мама и папа жили вместе.
Поговорив немного с дедом, рассказав ему о прошедшем дне, я быстро приняла душ, смыв с себя все тяготы и приключения, и забралась под одеяло. Зажмурила глаза, желая выдохнуть все эти сверла, что были внутри, но не выходило никак. Перед взором то и дело всплывал образ Белова, отчего я крепче сжимала челюсть, начиная пыхтеть, как чайник с кипящей водой. Он так настойчиво лез мне в голову, что в какой-то момент я просто решила, что лучше гильотина, чем такие мучения.
К счастью, страдать до утра не пришлось, все-таки усталость взяла свое, и я провалилась в сон. А утро выдалось суматошным. Соседка по квартире суетилась, пытаясь отыскать, во-первых, кто съел ее колбасу, во-вторых, куда подевался ее проездной.
— Эта ведьма меня точно уволит, — простонала Дашка, заплетая волосы в тугую косу.
— Не нагнетай, времени еще полно у тебя, — лениво размешивая в чашке единственный кусочек сахара, который тоже, кстати, позаимствовала у соседки, произнесла я, считая, что рыжая все преувеличивает.
— Ага, а дел еще больше. Навешала на меня все хозяйство, спасибо еще не заставила в саду траву косить.
— Проси прибавку к зарплате, накопишь, возместишь себе отпуском за моральные страдания, — буркнула тихо, в душе завидуя Дашке.
У той хотя бы имелась работа, а она еще жаловалась. Я рада была даже той, где пришлось бы дрессировать тараканов, вылавливая их предварительно в углах барака.
— Слушай, — встрепенулась соседка, подкрашивая губы перед мутным зеркалом, которое было таким старым, что, наверное, застало еще эру динозавров. — А ты все елозишь с тряпкой в магазине?
— А что? — нахмурила брови, не желая сознаваться, что меня уволили. Было стыдно говорить, что я оказалась неспособной даже вымыть полы.
— Может, я слово замолвлю перед старухой, а? Она тебя возьмет. Будешь развлекать бабку, вытирая пыль и цитировать поэтов серебряного века!
Стараясь сильно не радоваться такому предложению, я кашлянула в кулак. Чай попал не в то горло, щеки покраснели, и я едва не задохнулась, однако, деловито произнесла, будто являлась непросто безработной студенткой, а главой могущественной корпорации.
— Ну, поговори, возможно, и отыщу время.
Дашка кивнула, тут же выскочив за дверь, а я едва не завизжала, как молочный поросенок, от радости. Неужели замаячил свет в конце тоннеля? Ох, так бы хотелось верить, что у меня в скором времени появится работа.
Настроение сразу приподнялось, я, напевая себе под нос, принялась собираться в универ, искоса поглядывая на дверь комнаты Макса. Похоже, сосед не ночевал дома. Хотя, какое мне дело до этого. Вообще, плевать на придурков всяких. Я ждала перемен, и они обязаны были наступить.
Порхая, словно бабочка, собирающая нектар с майских цветов, я влетела в двери аудитории, точнее, почти влетела, в самый последний момент кто-то схватил меня за локоть, затаскивая в нишу между колоннами. В этом небольшой закутке было слишком темно и тесно, потому я почти впечаталась в чью-то грудь судя по твердости, то однозначно мужскую. Знакомый запах одеколона тут же ударил в нос, заставляя голову кружиться.
— Я подам заявление в полицию за домогательства, — прошипела злобно, норовя выбраться из капкана сильных рук.
— Не забудь фоторобот еще составить, Морева, — хмыкнул он, совершенно не испугавшись моих слов.
Игривые интонации резали слух, но в то же время по венам, словно сладкая патока, растекалось тепло и мне это не нравилось.
— Занятия начнутся с минуты на минуту. Хотя о чем это я?! Ты же просто мимо проходил.
— Ты можешь один-единственный раз просто выслушать, а не показывать характер? Я его уже видел и он у тебя пакостный.
— Чего? — завелась я, пытаясь лягнуть его коленом.
Белов ловко прижал меня к стене, нависнув сверху, придавил своим телом так, что вырваться не имелось возможности. Оставалось лишь надувать щеки и пытаться вызвать землетрясение силой мысли.
— Ничего. Просто выслушай. Обещаешь, если отпущу, не станешь орать?
— И не надейся, — хмыкнула с досады.
— То есть тебе приятно в моих объятиях? — мурлыкнул этот альфа-самец, склонив голову вбок.
Очень захотелось треснуть его в этот момент чем-нибудь тяжелее Уголовного кодекса, но я только подбородок вздернула, фыркнув напыщенно. Еще чего… тоже мне герой любовник из мексиканской мыльной оперы. Дон Педро и его мул Хуанито. Тьфу… никакой концентрации на предстоящей лекции.
— Ближе к делу, Андрей, — закатив глаза, устало произнесла я, веря, что актриса из меня вышла б неплохой.
— Мне нужно, чтобы ты соблазнила моего отца, — выдал этот беспринципный гад, заставив меня икнуть и едва не съехать по стене вниз.
Глава 14. Андрей
Я, конечно, ожидал, что Катька удивится, ну, может, пошлет меня, но, чтобы так… Едва не перекрестился, глядя на нее. Морева оказалась горячей девушкой, ух, полыхнуло так, что атомный реактор в сравнении с ней просто конфорка на газовой плите. В общем, мне довелось стать свидетелем не только вспышки в глазах Катюхи, но и задуматься над тем, что не помешало бы занять очередь у травматолога заранее. Эта фурия от всей своей широкой и щедрой души влепила мне такую пощечину, что едва не увидел искры перед глазами.
— За что? — потирая щеку, прошипел я, взглянув на нее исподлобья.
Эта неугомонная втянула воздух носом, словно готовясь к броску, и мне стоило усилий, чтобы крепче не сомкнуть руки вокруг ее талии, прижимая Катьку к стене. Вот и тихоня, называется, скромница и отличница, а копни глубже, так фору даст всем девчонкам на факультете, ну спасибо, что всего лишь по роже залепила, а не коленом в пах.
— И ты спрашиваешь еще, Белов? Как тебе вообще в голову такое пришло. Ты за кого меня принимаешь? — начала заваливать она меня вопросами, не давая даже вставить слово.
Будь на ее месте другая — заткнул рот бы поцелуем, а с этой… Любое неосторожное действие грозило стать поводом для развязывания холодной войны, а я все-таки на досуге прикинул, что с ней лучше не ссориться. Все же преподы Катьку любили, и ее протекция мне бы на зачете пригодилась.