— Где наша кавалерия? Дайте же им по зубам! Наконец из тыла примчал драгунский полубатальон и ринулся на гусар. Те тотчас развернулись и поскакали назад, к тому перелеску, из-за которого вывернулись. У перелеска драгунские кони стали вдруг спотыкаться и выкидывать из седел всадников (сработал «чеснок», только что подброшенный убегающими гусарами). И тут вдобавок грянули выстрелы из перелеска. Свалка из коней и людей резко увеличилась, а на оставшихся в седлах драгун накинулись те самые гусары и стали полосовать их клинками и разить из мушкетонов и пистолетов. Майор, командовавший полубатальоном, успел дать команду на отход и тут был сдернут с седла обвившей его плетью — то расстарался сам ротмистр.
Предоставив окончательное пленение майора Демидову, Ржевский посмотрел на французскую колонну и увидел, что она отбивается от других гусарских эскадронов… 7 августа гусары были в Гайнау, 8-го — в Крейбау, а 9-го собирались войти в Бунцлау, как тут пришло известие, что сам Наполеон с главной армией уже находится в Герлице и тоже выступает на Бунцлау. Пришлось срочно улепетывать уже корпусу Остен-Сакена — на юго-восток, в сторону Меденсдорфа и далее к Явору. Это наступление французов, несомненно, стало бы победоносным, но тут Наполеону пришло донесение, что Богемская армия перешла границу с Саксонией и движется к Дрездену — основной базе наполеоновских войск. И он с ядром своей армии срочно пошел назад, предоставив биться в Силезии Эльбской армии под командованием Макдональда (80 тыс. чел). 14 августа, очень дождливым днем, части Макдональда перешли реку Кацбах и стали сближаться с армией Блюхера, которая расположилась на берегах притока Кацбаха — речки Нейсе. На левобережье у союзников стоял корпус Ланжерона (более 40 тыс), на который напал корпус Лористона. На правом берегу Нейсе (весьма крутом, переходящем в горное плато Яуэр) расположились корпус Йорка (38 тыс.), а на его правом фланге — корпус Остен-Сакена (18 тыс., в том числе кавалерия Васильчикова). Нападение начал Лористон, который вскоре стал теснить русские войска Ланжерона. Блюхер направил ему на помощь прусскую бригаду и выправил положение. На плато Яуэр первыми поднялись кавалеристы Себастиани, а за ними пехотинцы из корпуса Жерара. С ними завязали бой гренадеры Йорка и приданная им кавалерия.
Литовскому драгунскому полку удалось прорваться в тыл французов и порубить артиллерийскую прислугу. Но это был временный успех, после которого пруссакам стало очень худо. Важная деталь: в дождь порох у солдат отсырел, ружья перестали стрелять и пришлось биться только штыками и саблями. Орудия все же стреляли, но у французов вязли на подъеме зарядные ящики и часто пушкам нечем было пулять свои смертоносные ядра. Корпус Остен-Сакена долгое время стоял без дела. По данным разведки против него должен был действовать корпус генерала Сугама — но позже оказалось, что он просто напросто не сумел форсировать Нейсе, вздувшуюся от 3-дневных дождей. В этой ситуации Блюхер отдал приказ Остен-Сакену оставить на правом фланге одну дивизию и помочь Йорку. Первыми ударили гусары, за ними подоспела дивизия Неверовского и французы корпуса Жерара вынуждены были отступать.
Злополучный Сугам сумел все же переправится поздно вечером и нанес удар двумя дивизиями, но перелома в сражении не достиг и ретировался. Правый же фланг армии Макдональда ударился в бега — бросая пушки, имущество и сдаваясь массово в плен. Потери французов составили 12 тыс. убитыми, утонувшими и раненными и еще 18 тыс. пленных. Только корпус Сугама сумел отступить в полном порядке и прикрыть бегство других частей. Ржевский почти весь день злился: все части Силезской армии дерутся и, видимо, тяжело, а тут стой и жди у моря погоды. Поэтому, когда пришел приказ идти на юг, он встрепенулся, оглядел придирчиво свое воинство и спросил: