— Сейчас не сезон, рыбы мало. А ту, что есть, скупают на нужды знати.
— Что, прям до последней рыбешки? Жаль, я бы с удовольствием рыбки отведала. Ну что ж, подождем, когда будет сезон.
— Можешь и не дождаться. В теплый сезон рыбу по суше везти накладно, на чарах сохранности разоришься.
— А вверх по реке?
— А по реке опасно. Кочевники.
Что делают эти кочевники с судами на реке, сегодня узнать мне не довелось, мы увлеклись заполнением таблиц. Я диктовала, а дорогой друг писал. Заодно сочинили некое подобие справочного прайса. Договорились, что Ваен соберет сведения о действующих ценах и мы продолжим.
Наши отношения основательно изменились, гость перестал высокомерно кривиться, вел себя как с равной. Но я видела, что без привычной маски ему не по себе.
Первый день похлебочного бизнеса принес разочарование, правда, парни считали, что все нормально, а та треть нераспроданного супа очень их порадует на ужин. Убойный аргумент, да. Впрочем, уже после второго покупателя я сообразила, что такая форма обслуживания просто неудобна. Люди приходили со своими посудинами, но без ложек. Значит завтра будет крем-суп, такой, чтобы было можно пить и лепешка для сытости. Я ведь уже видела эту проблему у медника, только за треволнениями вчерашнего вечера забыла. Значит, будем улучшать.
Теперь пора озаботиться дарами в храм.
Да что же это за мир такой! Приличной свечки не купишь. Да и не нужны они здесь. Магические светильники недороги и служат долго. Пришлось быстренько сочинять лампадку, Кира мне в помощь.
На подступах к храму уже многолюдно. Опять я сглупила, надо было днем сюда наведаться, чтобы оглядеться. А сейчас, в сумерках, рассмотреть это уникальное строение не получалось никак. Снаружи храм был похож на римский Колизей, только конусообразный и закрученный улиткой. Между изящными резными пилястрами просматривались эффектно стилизованные знаки стихий, и так по восходящей спирали, пока не вливались в исчезающий в сумеречном небе шпиль. Света первой звезды было недостаточно, чтобы рассмотреть получше, а ночного светила сегодня не было. Новолуние.
Ну вот я и вошла в святилище местных богов. Красиво. Но, не грандиозно. Наш Исаакий покруче будет. Интересно, это мне телевизорным цинизмом удивлялку отшибло, или я уже не способна воспринимать реальность? Ишь, не грандиозно ей. Внутренний зал имел форму шестигранника. Две грани — вход и выход, а четыре другие, кажется, в церквях это называется притвор, собственно божественные обители, отделенные от проходного пространства завесами.
Толпа делилась на потоки, образуя три, почти равных по плотности, очереди. В сектор, над которым парил узнаваемый солнечный круг, желающих не было. Вот из-за завесы появилась грустная бабушка и засеменила, спеша пристроиться к следующей очереди. Все-таки, солнышко не совсем игнорят, интересно, много ли даров ему оставлено?
Кира попросилась пройти к Раштиту первой, да я и не против, хотелось осмотреться. А завеса-то непростая. Дымно-черная с оранжево-малиновыми просверками, имитирущими солнечные лучи. И не ткань вовсе, а какая-то силовая субстанция вроде моей синенькой, только уж очень инородная.
Вот это да Нина, ты внезапно стала чувствительной к природе энергий! Ну-ну.
За энергетическую черту я заходила с уже зажженной лампадкой, это Кира взглядом зажгла.
Часть 20
За барьером было неожиданно светло. На заднем фоне жизнерадостная, всех тонов золота мозаика, как слепящая рябь на воде. Перед трехметровой бронзовой статуей кудрявого юноши, одетого в подобие халата китайского мандарина, стояла низкая широкая лавка, а на ней полотняный пёстренько расшитый мешочек с крупой, горка орешков на медном блюдечке, несколько ярких камешков, наделенных неизвестным мне смыслом и Кирино творение из железа, стилизованный солнечный круг, который она сделала исключительно сама, истратив почти всю магию. Насилу уговорила ее на миниатюру, она было замахнулась на надвратный щит. Негусто подношений, даже если считать один предмет — один человек, то я десятая. А к другим богам очереди, ой, как нехорошо.
Чтобы присоединить к дарам свою лампадку, пришлось согнуться в три погибели, так вот почему так низко, хочешь, не хочешь, а поклон отобьешь.
Перед лавкой такая интересная штуковина, чтоб на коленях молиться, с подушечкой. Пришлось на себя прикрикнуть и напомнить, что уже не хромая старуха, не переломлюсь на коленки стать, не на пол же. К богу пришла, а не в районную библиотеку.