– Недавно видела, заходила она. Спросила, когда перебираться будет. Ответила, что душа не лежит. Надо, мол, сестрины вещи перебрать, что выбросить, что раздать, но без тебя этого делать не будет.
Ну, хоть с бабушкой Наташей всё в порядке. А то уж… ведь она старше бабушки, мало ли что.
Вернувшись с покупками, Лина первым делом уткнулась в телефон. Просмотрела сайты местных клиник косметической хирургии, отзывы о них. Эх, куй железо, пока горячо! Не порядок бросилась наводить и обед готовить, а стала перетряхивать сумку, выискивая справку из больницы, паспорт… а что с паспортом? Ещё когда телефон оформляла, обратила внимание, что уж очень его затёрли в больнице. Повертела в руках, раскрыла. С фотографии на неё смотрела Алина!
Как такое могло случиться? Она всё это время числилась в больнице Алиной? А что же Алина? Немедленно надо меняться документами! Господи, и так сил нет, а тут ещё придётся возвращаться в Уремовск и бегать по этим карантинным учреждениям. Снова полезла в интернет, поискала справочную ковидную службу.
– Здравствуйте, я разыскиваю свою сестру Иванову Ангелину, её должны были из травматологии к вам перевести… да…
Скончалась вчера. Так, а почему тогда папа с Толиком пришли в инфекционную больницу? Обнаружили подмену и ищут однофамилицу? Вот и пусть поищут!
– Конечно, вы ещё слабы, но со свежими рубцами работать легче, – сказал врач. Да не факт, просто в связи с пандемией люди о внешности стали меньше думать, поток пациентов истончился, а врачам по-прежнему кушать хочется. – Нос встанет вам недёшево, тут ещё перегородка. И контур лица придётся подтянуть, скулы обозначатся, тогда и шрам со щеки уберётся. Вот, смотрите на мониторе. Будет лучше, чем было.
– Да я, собственно, давно мечтала нос подрезать, – ответила она, вглядываясь в монитор. – Нос у меня дедушкин. На его лице он смотрелся очень гармонично. А я… но родственники – ни в какую. Глаза прооперировать разрешили, чтобы без очков, а нос – категорически нет!
– Ну и напрасно они, – мягко возразил он. – Женщина имеет право исправлять погрешности природы.
Неделю Лина провела в клинике, потом ездила туда на процедуры. Возвращаясь с очередной, наконец-то увидела в квартире бабушку Наташу. На перемены во внешности она просто не обратила внимания, зато сразу заинтересовалась, почему это её внучатная племянница уже продолжительное время живёт вне дома. На историю об измене и последующей травме отреагировала весьма прохладно:
– Ну и что, твой дед всю жизнь гулял. Разошлась моя сестрица с ним – и кому лучше стало? Мать твоя подростком была, встала на сторону отца и с ним осталась. Он, профессор и видный мужчина, не пропал. И бабы ему не отказывали, и работа была. А она в Ефимовске несколько лет мыкалась, квартиру снимала. Дочь с ней не общалась, мужа больше не нашла. Эту-то квартиру она позже в наследство от нашего отца получила. Вот тебе мой сказ: из квартиры я тебя гоню, отправляйся домой и с мужем мирись. Ты у нас размазня, ни ума, ни хитрости. А Толик – парень хваткий, за ним не пропадёшь. Ну, помучаешь его немного да простишь.
Ну вот, все родственники её так обесценивают. И не пробиться к ним! А к бабушке Наташе даже и не стоит, не настолько она близкая родня, чтобы ею дорожить.
– Ладно, баб Наташа, мне четыре процедуры осталось. В пятницу после последней уеду, – зная, как она чувствительна к денежным потерям, добавила. – Они уже проплачены.
– Только отцу позвони.
– Ага.
Ага, фиг вам. Даже если бы захотела, номера-то нет. То есть номер конторы Лина и так помнит, только звонить, конечно, не будет.
В пятницу бабушкина сестра лично проводила её до автостанции и посадила на автобус:
– Ты, глупая, злишься на меня сейчас, но потом благодарить будешь. Семья – главная ценность!
Да, как же. Шведская семья. Или скандинавская, без палок от мужа с любовницами не отобьёшься. Сидела, повернувшись к окну, и беззвучно плакала. Как ей не хватает бабушки! Летом бабушка Наташа вдруг позвонила ей и сообщила, что сестра её совсем плоха, но говорить Лине не велела, только это ведь неправильно, если внучка родная единственная приедет к холодным ногам. Лина сорвалась с работы и через два часа уже ехала в Новогорск. Неделю она с ней провела, потом всё. Перед смертью бабушка сказала:
– Может, неправильно, но квартиру я Наташке оставляю. Тебе пока не нужна, так что она в бараке будет мучиться? Потом всё равно тебе оставит, больше-то родни у неё нет. Не матери же твоей наследство оставлять! А ты в своей семье голоса не имеешь, твой козёл квартиру продаст, а деньги размотает.
Глава восемнадцатая
С вокзала Лина отправилась квартиру отца. Дверь ей открыла его Лола и завизжала. Выскочил из комнаты папа и тоже уставился на неё как на привидение.