– Ты с дуба рухнул, что ли?! А, я забыл, ты же не помнишь, – наехал было Глиста, но тут же спохватился: – Мы после завтрака сразу на занятия идём. С девяти ноль-ноль в комнатах никого быть не должно. Будешь лежать – когда обход будет, отправят на штрафные работы. Тебе оно надо?
– Нет, конечно. Но похоже выбора у меня нет. Я встать не могу.
– В смысле?
– В коромысле, блин! Перезанимался, походу, вчера. Ноги отнялись, идти не могу.
– Хреново… – Глиста задумчиво почесал затылок. – Что же делать-то?
– Да что тут сделаешь? Отлежусь немного сегодня, а там уж отработаю я этот штраф. Не смертельно.
– Ага, – так же задумчиво отозвался он, – вот только тогда и нам со Шкетом придётся отрабатывать. За проступок одного наказывают всю комнату.
– Это что ещё за круговая порука у вас тут? – я даже прифигел слегка.
– Так. Я придумал. Жди здесь и никуда не выходи! – Он выскочил из комнаты и хлопнул дверью. Юморист хренов. Я устало закрыл глаза, вспоминая план, к которому пришёл ночью. Даже не то чтобы прям план, а скорее некоторые его наброски. Во-первых, надо срочно худеть. То есть меньше жру и больше двигаюсь. Во-вторых, не забываем про Кирпича. Из корпуса пока ни ногой. Тут-то он меня не тронет, побоится чёрную метку получить, а вот во дворе… Наверняка его шестёрки контролируют выходы и сразу доложат о моём выходе на улицу. В-третьих, продолжаю активно заниматься боксом. Надо хоть чуть-чуть это тело натаскать. В этом мире бокса нет, и он может стать неплохим козырем для меня на улицах города. Боевые искусства тут привилегия избранных, клановых то есть, как я понял.
Когда в мир пришёл дар, боевые искусства стали развиваться в направлении интеграции с ним. Почти все одарённые сосредоточились в руках кланов, которые стали разрабатывать различные виды боевых искусств. Для простолюдинов изучение боевых искусств долгое время было под запретом. Только в середине прошлого века стали полицию и военных натаскивать по приёмам самообороны.
Узнав всё это, я поначалу подумал, что именно поэтому-то в государственных школах у детей нет никаких секций по боевым искусствам, но оказалось, что дело не только в этом. В этом мире не было каких-то общих для всех видов боевых искусств, типа нашего карате, бокса и прочего. Ну, или официально нет. Может, подпольно что-то и существует, но в Глобалнете я информацию об этом не нашёл.
У каждого крупного клана мира был свой вариант искусства, с тайными техниками. Если с детьми, учащимися в школах, расположенных на территориях кланов, всё понятно, их можно начать учить хотя бы основам того искусства, которое разработал этот клан, то с государственными всё сложнее. Во-первых, государство в принципе не стремилось обучать подобному простых граждан. А во-вторых, для тех немногих детей, которые в итоге обретут дар и попадут в клан, эти умения будут только во вред. Потому что переучивать всегда сложнее, чем учить. Поэтому тут в школах занимались только физической подготовкой.
И возвращаясь к чёрной метке. Я наконец прочёл, что это такое. Своеобразное клеймо в личное дело, с которым тебя не возьмут ни на какую более или менее приличную работу. За любое уголовное нарушение чёрная метка сразу ставится в личное дело. За административное в первый раз выносится предупреждение. Если в течение года ещё что-то нарушил, опять же чёрная метка. И удалить её из личного дела будет уже очень непросто. Только за какие-то заслуги перед государством, или если в течение пяти лет после её получения не совершишь ни одного правонарушения. Если обладатель чёрной метки совершает преступление, не важно какое, то в суде он получит за него по данной статье максимально возможный срок.
Тут мои размышления были прерваны самым бесцеремонным образом. Дверь распахнулась и в комнату быстрым шагом вошла целительница, в своём привычном коротеньком халатике, с крайне раздражённым выражением лица. За ней подобострастно скользил Глиста.
– Здрасьте… – только и смог выдавить из себя я.
Не сказав ни слова в ответ, она молча подошла ближе и провела рукой вдоль моего тела, не касаясь его, от головы до пяток. Меня как будто тёплой волной окатило. Ноги сразу же дико закололо, но тут же боль прошла, и я почувствовал, что могу ими опять управлять.
– Спасибо… – пробормотал я.
– Одним спасибо ты тут не отделаешься… – прошипела она, – неделю будешь на отработки ко мне приходить, понял?
– Да, понял… – взгляд невольно пробежался по её фигурке, а воображение подсказало о некоторых видах возможной отработки, но я тут же прогнал из головы эти мысли. Боюсь отрабатывать мне придётся далеко не тем способом, что я тут себе нафантазировал.