– Почему-то, почему-то, – передразнил его Глиста, – а то, можно подумать, ты не догоняешь, почему так происходит. Из-за дополнительных условий вспышки, так сказать.
– Ну, может быть, и из-за этого, – нехотя согласился с ним Шкет, – хоть это и не доказано.
– Да что за условия-то?! – не выдержал я. – Так всё-таки есть возможность как-то на это повлиять?!
– Да как тебе сказать, – задумчиво произнёс Глиста, – возможно и есть. Но тебе это не понравится. Есть мнение, что пробудить дар можно в некоторых экстремальных условиях. При угрозе жизни или при жесточайших физических нагрузках, или при получении многочисленных травм, что заставляет организм работать на пределе. В той же регенерации и заживлении ран, например. Именно поэтому руководство детского дома на многое закрывает тут глаза. Если в корпусах ещё поддерживается порядок и дисциплина, то при выходе на улицу тут творится полный беспредел. Нет, если убьёшь человека, то этого, конечно, не простят, и огребёшь по полной. Но это если вина будет доказана. А так… Руководство же ведь кровно заинтересовано, чтобы одарённых было как можно больше. Оно на них деньги зарабатывает, причём большие деньги. Так что на многое глаза закрывает. Тот же Доходяга живой пример подтверждения этой теории. Его же тут постоянно все лупили. Вот как-то в очередной раз, когда его особенно активно Лом воспитывал, он и вспыхнул. От него такая волна пошла, что в двухстах метрах от него всех с ног посбивало. Даже часть окон в корпусе вынесло, хоть они и пластиковые. А как только сам Доходяга осознал свои новые возможности, ух и отыгрался он на всех, кто ему прохода не давал до этого. Особенно Лому тогда досталось. Неделю от целительницы не вылезал почти, пока Доходягу Вяземские не забрали.
– Да? И как у него дар проявлялся? Что он умел вообще? – я пытался выстроить у себя в голове картину мира, и пока мне эта вырисовывающаяся картина категорически не нравилась.
– Телекинез! – синхронно выдохнули Шкет с Глистом, с какой-то даже завистью в голосе.
– Это из того, что мы сами видели. Может, что-то и ещё было. Какая-то защита ещё наверняка была, потому что при пропущенном ударе, который его раньше с ног бы сбил, он теперь даже не покачнулся и глазом не повёл, – продолжил Шкет. – А в том году, помню, вспыхнувший парень огневиком оказался, тоже неплохое умение. Он хоть и слабеньким был, но его тоже тут же Соболевы приобрели. Так что, может, и есть логика в том, почему девушек магов меньше. Всё-таки у них нет таких разборок, как у нас, – с драками и издевательствами.
Приобрели… Дьявол, меня даже покоробило от того, что меня тут как скотину могут просто купить. Не знаю, может, конечно, и круто клановым быть, но когда тебя покупают… Что-то мне подсказывало, что у ставших членами клана подобным способом жизнь тоже не сахар. Наверняка не хилый долг вешают на отработку. Не верю я в благотворительность. Да и члены клана по крови всегда будут на ступеньку выше купленных. Ну, если только одарённый не будет обладать какой-то сверхсилой, выделяющей его из основной массы.
Голова пухла от вопросов, но я решил не приставать пока с ними к соседям по комнате и попробовать сам найти всё в местном подобии интернета.
– Жирный, хорош уже в Глобалнете зависать. Перерыв заканчивается, на физкультуру пора. Форму не забудь надеть, – голос Шкета отвлёк меня от монитора.
Я вздрогнул, потёр устало виски и встал. Голова раскалывалась, пытаясь уложить полученные знания по своим местам. В общих чертах я начал понимать, куда угодил. Некая альтернативная версия моего мира. Даже год тот же, две тысячи двадцать первый. Страна – Российская империя, город – Москва. Вот только вместо президента – император Всероссийский Владимир IV Рюрикович.
Я, конечно, в том мире учился весьма так себе. Всё-таки атмосфера детдома не располагает к подвигам в учёбе, а там и в спортивный интернат попал. Сборы, тренировки, соревнования занимали большую часть времени. Но даже со своими ущербными знаниями я знал, что императоры у нас были Романовы, а Рюриковичи закончились то ли в пятнадцатом, то ли в шестнадцатом веке. На Иване Грозном вроде бы. Но это не точно. Я не уверен. Смутно вспоминался ещё какой-то то ли Дмитрий, то ли Лжедмитрий. Но это уже нюансы, в общем.