При умелом командовании они наносили противнику сокрушительные удары.
Лучшими арбалетчиками в то время считались жители города Женевы в Швейцарии.
Кольчуга
Большие средневековые луки и арбалеты заставили серьезно подумать об усилении защитного оружия. От него требовалось, чтобы оно было удобным, легким, прочным и в то же время дешевым.
Древнегреческие бронзовые жилеты — гиалотораксы — неплохо защищали бойца. Но они стесняли движения. В них невозможно было нагнуться. К тому же делать гиалотораксы было трудно, да и стоили они дорого. Вот почему от гиалотораксов отказались.
Рубахи с железными или бронзовыми пластинками были удобнее и стоили дешевле. Но они были тяжелы.
Бойцы в таких панцырях быстро уставали. Поэтому очень хотелось как-нибудь их облегчить.
И тут как раз подоспело новое любопытное изобретение. В X веке мастера-металлисты научились волочить из железа проволоку.
Оружейники сейчас же применили се для изготовления панцырей. На кожаную рубаху они начали нашивать вместо пластин железные кольца, одно возле другого. Вся рубаха покрывалась кольцами. Так появилась железная кольчуга.
Кольчуга из колец, нашитых на кожаную рубаху. Средневековый рисунок.
Кольчужный панцирь был раза в три-четыре легче пластинчатого. Воин чувствовал себя в нем легко. Но первые кольчуги были непрочны. Кольца, прикрепленные нитками или тонкими проволочками, в бою легко отрывались. И все же, если кожа, к которой крепились кольца, была достаточно толстой, кольчуга хорошо защищала от стрел.
Арабы умели выделывать гораздо более совершенные кольчуги, кольца которых переплетались друг с другом. Для такой кольчуги подкладки уже не требовалось.
Она представляла собой длинную, до колен, железную рубашку.
Арабская кольчуга из переплетающихся колец.
Кольчатая ткань была гибкой, но прочной, в особенности если кольца делались из стали. Вскоре и европейские мастера-оружейники научились выделывать кольчугу по арабскому образцу. С XII века кольчуга получила широкое распространение и в Западной Европе и в России.
Из железной кольчужной ткани начали делать даже штаны, оканчивавшиеся кольчужными же чулками.
Кольчуга хорошо выдерживала удары стрел, копий и мечей. Но человеку в таком наряде приходилось плохо. Хотя боец и не получал колотых или рубленых ран, но его тело покрывалось ужасными синяками и кровоподтеками. А бывало и так, что ломались даже кости.
Чтобы избавиться от синяков и кровоподтеков, воины начали обматывать свое туловище многими слоями материи — холста, парусины или же войлока. И уж поверх этой обмотки надевали кольчугу.
Средство оказалось действительным: толстые слои материи сильно ослабляли удары. Зато как жарко было бойцу!
Чаще всего битвы происходили летом. Закутанные во множество одежд, бойцы очень скоро начинали изнемогать от жары. Бывали случаи, когда люди от перегрева теряли сознание.
Кроме того, кольчуга весила порядочно — больше десяти килограммов — и сильно сжимала грудь. Дышать в кольчуге было трудно.
Вот почему в конце концов от кольчуги пришлось отказаться и заменить ее панцырем другого устройства.
Латы
Замена кольчуги началась с введения пластрона. Это была выпуклая железная пластина, подобная передней половине древнегреческого гиалоторакса. Пластрон прикрепляли к туловищу спереди, а кольчугу надевали поверх него. Пластрон оттопыривал кольчугу и не позволял ей давить на грудь.
Потом появились поножи, вроде тех, что изобрели еще греки в древности. Поножи тоже делались из железа. Они прикрывали нижнюю часть ноги — от колен до лодыжки.
Еще позже стали применять подобные же изогнутые пластины для защиты рук — наручи.
Средневековый воин в кольчуге, поверх которой надеты поручи и поножи.
Наконец железными пластинами начали прикрывать с головы до ног уже все тело и спереди и сзади. Так появились латы. Куски кольчуги оставались только на тех местах, которые прикрыть латами не удавалось.
Первые латы были грубы. Они очень связывали движения, но все же защищали тело от ударов гораздо лучше, чем кольчуга. Ни синяков, ни кровоподтеков больше не получалось.
Средневековые латы (XV век).
Наивысшего совершенства латы достигли в XV веке. В это время полный набор лат состоял более чем из двухсот частей.