Впереди среди кустов блеснула сталь орудия. Почти в упор в стальную грудь боевой машины хлестнула огненная струя. Но танк не остановился. Вырвавшись из облака дыма и пыли, на полном ходу он устремился к кустам, где было спрятано орудие. Мелькнули перекошенные ужасом лица артиллеристов. Это не было предусмотрено ни первым, ни вторым вариантами. Стальными гусеницами танк вдавил в землю орудие и прислугу и, не замедляя хода, понесся дальше.
Теперь уже всполошились и на командном пункте:
— Герр оберст, эти русские поступают не по плану…
— Вижу, — коротко бросил полковник.
— Но, герр оберст, позволю вам заметить, у нас жертвы.
— Знаю. Вы думаете, на фронте у вас не будет жертв? Здесь идет бой.
Полигон превратился в поле неравной, беспримерной битвы безоружного «Т-34» с многочисленным противником, вооруженным до зубов новейшими средствами борьбы против танков.
Над полем неравного боя появился «юнкерс». Его пилот еще не знал, что произошло на полигоне, и спокойно готовился нанести по танку решающий, уничтожающий удар. Он спикировал раз, другой. Мимо. Кончился боезапас. А неуязвимый «Т-34», оставляя за собой длинный шлейф дыма и пыли, уходил за пределы полигона и вскоре исчез из виду…
Старший лейтенант умолк.
— Это легенда? — спросили мы.
— Это правда, — ответил он.
— А откуда вы знаете об этом?
— Мне рассказывал эту историю один майор.
Мы разыскали этого майора. Он назвал фамилию полковника, который служит в Германии и многое знает. Полковник находился далеко. Мы поехали туда, говорили с ним, а затем с генералом.
— Откуда вы знаете эту историю?
— От наших солдат…
Мы все же решили продолжать поиски. Встречались со многими бывшими немецкими военными, начиная от унтеров и кончая генералами.
— Знаете ли вы, что на немецких полигонах новейшие образцы оружия испытывались на захваченных советских танках?
— Да.
— Известно ли вам, что во время этих испытаний использовались советские военнопленные?
Ответы были весьма уклончивые.
Тогда мы задали вопрос в другой форме:
— Допускаете ли вы, что во время этих испытаний использовались русские военнопленные?
— Да, — ответил бывший командир танкового батальона.
— Я не сомневаюсь в этом, — ответил бывший командир учебной роты на полигоне.
— Я уверен в этом, — ответил бывший немецкий генерал.
В гитлеровской Германии было много больших и известных полигонов — таких, как вюнсдорфский под Берлином, ордруфский под Эрфуртом. Было много и засекреченных. Где, на каком из них гитлеровцы устраивали учебные бои с русскими танкистами?
Молчат документы, молчат очевидцы и соучастники — еще не все преступления немецких фашистов расследованы, не все их виновники разоблачены.
Но есть другие свидетели — бывшие узники фашистских лагерей. Может быть, они что-нибудь знают о легендарном неравном бое советских танкистов на немецком полигоне? Может быть, кто-то из героических экипажей этих танков-смертников, увековеченных народной легендой, живет где-нибудь под Кустанаем и водит комбайн по целине?
О подвиге безымянных советских танкистов сложены легенды. Народ обессмертил их имена. И поэтому, когда молодые бойцы спрашивают своего командира, вырвались ли эти танкисты из фашистского плена и живы ли они сейчас, командир уверенно отвечает: «Да. Они живут».
Юрий Жуков
Армейской дорогой
О таких людях статьи писать труднее, чем книги. Попробуй-ка изложи на нескольких страничках путь, пройденный этим крестьянским сыном из деревни Большое Уварово Озерского района; от солдата до маршала бронетанковых войск. Рос босоногим мальчонкой, кликали его Мишкой, а нынче стоит в Большом Уварове посреди площади бронзовый бюст, как положено, в честь дважды Героя Советского Союза Михаила Ефимовича Катукова.
Было это в одна тысяча девятьсот семнадцатом году в Петрограде, где он уже пять лет работал без жалованья, только за хозяйские харчи у одного питерского купца: числился в учениках. В то утро началась стрельба. Знакомые солдаты позвали: «Айда буржуев бить — ты парень крепкий», дали берданку, четыре патрона, и принял Михаил Катуков свое боевое крещение на Лиговке, когда вышибали юнкеров, засевших в гостинице «Северная».
Потом была гражданская война — ее он начинал в районе Царицына. Дальше воевал на Дону, на польском фронте — служил в 57-й стрелковой дивизии. Учился на курсах комсостава. Был помкомроты, комроты, комбатом, ну и так далее до больших должностей. Отечественную войну начал 22 июня 1941 года полковником, а кончил 9 мая 1945 года генерал-полковником танковых войск. Верховное Главнокомандование заприметило этого человека уже жестокой осенью сорок первого, когда он со своей четвертой танковой бригадой встал плечом к плечу с несколькими другими частями под Орлом на пути армии Гудериана и, хитрейшим образом маневрируя и действуя из засад, сбил с толку и обескуражил эту гитлеровскую лису: Гудериан решил, что перед ним мощное соединение, и замедлил продвижение к Москве. «Намеченное быстрое наступление на Тулу пришлось пока отложить», — с горечью написал он после войны в своих мемуарах. А было в ту пору у Катукова лишь семь тяжелых танков «КВ» да двадцать две тридцатьчетверки.