«Сбор по тревоге прошел организованно», — оценил старший начальник. Приятно. Ведь несколько дней назад на комсомольском собрании мы приняли обязательство провести тактическое учение на «отлично». Начало положено хорошее.
— Запустить котлы подогревателей! Подготовить машины к движению!
Стараюсь выполнять операции быстро и в то же время спокойно. Суета — скверный помощник. Наконец все готово к запуску. И тут улавливаю гул подогревателя на соседнем танке. Опередил все-таки нас экипаж младшего сержанта Николая Пустовойта. На несколько секунд, но опередил. Немножко обидно. А вообще-то, прикидываю, норматив мы сократили в два раза.
Нас ожидает марш. Готовились к нему тщательно. Накануне еще и еще раз проверяли состояние узлов ходовой части, средств связи, светомаскировочных устройств, приборов ночного видения, регулировали приводы управления, осуществляли взаимный контроль. Порой даже незначительная неисправность на машине может существенно повлиять на характер действий экипажа, помешать выполнению обязательства.
— По местам!
Ныряю в люк и уже в наушниках танкошлема слышу тот же голос: «Я — „Сокол“! Заводи-и! За мной, в колонну, марш!» Колонна идет полевой дорогой, сыро, валит мокрый снег. Брызги из-под гусениц бьют в лицо колючей шрапнелью. Вести машину в положении «по-походному» невозможно. Поступает приказ: двигаться с помощью приборов ночного видения. Это непросто. Поначалу, опустив крышку люка, вроде бы чувствуешь облегчение: становится теплее, уютнее, все видно в мягком зеленоватом свете. И только потом начинаешь ощущать, насколько возросло напряжение, как усложнилась задача. Неопытному механику-водителю в этих условиях маленькая канава с резкими контурами покажется большой. И наоборот, глубокая воронка, края которой слабо очерчены, его не насторожит.
Ночь непроглядная. Свет габаритных фонарей прорезает темноту. Внушительное зрелище представляет собой колонна, движущаяся ночью. Тем, кто в середине колонны, легче, чем ведущему: все время видишь перед собой треугольник габаритных огней. Он, словно маяк, помогает выдерживать направление, дистанцию, вселяет уверенность. Стоит на секунду потерять огни из виду, и где-то внутри сразу зашевелится холодок тревоги.
Дорога не балует. Много резких поворотов, оврагов с крутыми спусками и подъемами, железнодорожный переезд, песчаный и заболоченный участки. Колонна идет на максимально допустимой в таких условиях скорости. Механики-водители работают на пределе своих возможностей. Танкистам известно, что от мастерства механика-водителя головного танка, как и от правофлангового в строю, во многом зависит порядок движения колонны. Сержант Михаил Коротаев ведет танк умно, уверенно. При вытягивании колонны и при остановке уменьшает скорость или увеличивает постепенно, чтобы остальные механики-водители своевременно, без рывков набрали нужную дистанцию. На участках, позволяющих движение на максимальной скорости, сержант Коротаев выжимает из машины все, на что она способна. Недаром же его грудь украшает знак с цифрой 1. Он первоклассный специалист.
…Однажды рота получила приказ: под покровом ночи в условиях бездорожья совершить многокилометровый марш и в указанное время прибыть в район наступления. Шел дождь. Машины пришлось вести в положении «по-боевому». Трудно было через приборы ночного видения различать препятствия. Приходилось ориентироваться на ощупь. От нас, механиков-водителей, требовалось высокое мастерство вождения танков. Дорога лесная, узкая, с глубокими оврагами. Случилось то, чего мы все боялись.
Молодой механик-водитель ефрейтор Михаил Пророк зазевался, и танк застрял, сел на днище. Из-за одного остановилась половина колонны. Командир роты старший лейтенант Владимир Кудрин подбежал к машине, оценил обстановку и сказал:
— Коротаева срочно ко мне!
Подбежал сержант Коротаев. Доложил как положено.
— Видишь? — спросил командир роты.
— Все понятно, товарищ старший лейтенант.
«Нужно обязательно выехать», — приказал себе Михаил.
Ведь обойти эту дорогу нельзя никак, до места прибытия еще километров 10, а времени мало, очень мало. Ловко вскочил Михаил в люк. Включил передачу.
Вперед-назад. Вперед. Снова назад. Кто-то сказал:
— Выедет Коротаев, это для него задача средней сложности. Он не такие препятствия брал.
Повинуясь умелым рукам танкиста, танк, натужно гудя двигателем, словно нехотя, плавно выбрался из западни. Командир роты с облегчением вздохнул:
— Спасибо, товарищ сержант. Теперь по вашему следу пройдут все машины.