— Несомненно, — равнодушно бросил царь, почёсывая бородку. — Даже и не припомню, почему ваш род отослали из столицы?
— Из-за драки. Я зимой цесаревичу зуб выбил, а Павлу Морозову фингал поставил, — отрапортовал Кувалда.
Сычёвы-старшие распахнули глаза в ужасе, дядя что-то зашипел на грани слышимости, отец замер как статуя.
— Да? — коротко посмеялся государь. — Точно, вот оно что!
Сычёвы синхронно издали облегчённый вздох. Царь их всё-таки успел простить.
— Пожалуй, вам с ним стоит помириться, — задумчиво произнёс царь.
— Да-да, это дело хорошее, — выпалил Афанасий Ильич, прежде чем Кувалда произнёс хоть слово.
Император взял со стола маленький колокольчик, позвонил, и в кабинете тотчас же появился вышколенный слуга. Краснослав даже не заметил его появления, хотя мог услышать крадущиеся шаги рептилии за сотню метров. Он списал это на усталость.
— Любезный, позовите-ка сюда моего сына, — тепло улыбнулся царь.
Слуга кивнул и так же бесшумно удалился.
— Ваше Императорское Величество, надеюсь, мы все сможем забыть это досадное недоразумение, — произнёс дядя. — Право, весь наш род глубоко сожалеет о том, что наша молодёжь…
— Перестаньте, Дормидонт Ильич! — перебил его царь. — Перестаньте. Я не держу на вас зла. Юноши обоюдно извинятся, пожмут друг другу руки, и всё станет как прежде.
Кувалда хмыкнул. Царь, похоже, невероятно наивен. Афанасий Ильич подошёл к сыну, положил тяжёлую руку ему на плечо.
— Очень тебя прошу, — тихо произнёс отец. — Не подведи нас.
Майор промолчал. В кабинет вошёл слуга, а следом за ним цесаревич. Увидев Сычёвых, наследник скривил лицо, даже не пытаясь скрыть эмоции. Кувалда посмотрел цесаревичу прямо в глаза и увидел в них глубоко спрятанный страх, прикрытый презрением и недовольством. Похоже, царевича оторвали от его игрушек.
— Сынок, — мягко произнёс император. — Вам надо помириться.
Кирилл Романов посмотрел сначала на своего отца, потом на Краснослава. Требование простое и понятное, но цесаревич тоже не слишком-то хотел ему подчиняться.
— Не буду. Он же уро… — царевич осёкся под тяжёлым взглядом Кувалды.
— Извинись, — шепнул Краснославу отец.
— Это он должен извиниться, — сказал Кувалда. — Он оскорбил честь нашего рода. Честь Агнии. Мою честь. Будь он мужчиной, я бы вызвал его на дуэль.
Царевич вспыхнул и сжал кулаки, Сычёвы-старшие одновременно ахнули. Только сам Кувалда и государь спокойно стояли, наблюдая за цесаревичем.
— Ты пытаешься меня оскорбить, Сычёв? — презрительно поджав губы, сказал Кирилл.
— Нет, перечисляю факты, — ответил Кувалда.
— Прекрати! — зашипел на него дядя, хватая за руку. — Извинись перед Его Высочеством, немедленно!
Краснослав медленно выдернул руку из дядиной хватки, одёрнул лежащее на плечах одеяло, будто запахнул плащ.
— Извиняться должен он, — процедил Кувалда.
Император подошёл к сыну, мягко взял его за локоть, что-то зашептал на ухо. Похоже, мир между родами был выгоден не только Сычёвым. Кирилл терпеливо слушал отца, стараясь не кривить лицо, но Кувалда видел, как в нём борются сыновнее послушание, подростковый бунт и личная неприязнь к Сычёву.
— Ладно, я понял, хватит… — буркнул он. — Просто извиниться надо? Извини.
Само собой, никакой искренности в его словах не было даже близко. Кирилл принёс извинения просто формально. Для галочки.
— Теперь ты, — дядя толкнул Кувалду под руку. — Давай, живее.
Майор смерил дядюшку хмурым подозрительным взглядом.
— Нет, — твёрдо ответил он. — Ещё раз меня тронешь, я тебе все пальцы сломаю. Никакое твоё лечение не поможет. Дядя.
— Ах ты, щенок! — зарычал Дормидонт Ильич, но император остановил его жестом.
— Право, не стоит, — вздохнул царь.
— Дормидонт, выйди, — приказал Афанасий Ильич. — Прошу.
Дядюшка окрысился, забормотал какие-то ругательства себе под нос, но подчинился. Он явно хотел громко хлопнуть дверью, но не посмел так вести себя во дворце императора.
— Сын. Это важно. На кону большие деньги и большие чины, это отличная возможность для всего рода, — зашептал Кувалде отец.
Но Краснослава не волновали чины и деньги. Он демонстративно сложил руки на широкой груди.
Цесаревич вдруг широко улыбнулся, сверкнув обломанным зубом, в глазах заплясали игривые искорки. Кирилл Романов вдруг протянул Кувалде руку.
— Ладно! И правда, пора с этой враждой покончить! — улыбнулся он. — Извини меня, Слава!
Кувалда даже не шелохнулся. Он не верил цесаревичу ни на грош. Хотя актёр из него вышел бы неплохой.