Выбрать главу

Сам рептилоид, кстати, был абсолютно спокоен и расслаблен, немигающим взором наблюдая за игроками.

— Повышаю, — произнёс он, выкладывая на стол тысячу рублей.

Мирбах вышел из игры в тот же момент, остальные, кроме Кувалды, уравняли ставку. Майор оказался в том положении, когда всё зависело не от его способностей или умений, а только от везения. А ставки достигли таких значений, что ему придётся либо идти ва-банк, рискуя потерять всё, что он заработал за вечер, либо сбрасывать карты, теряя половину от этого.

Кувалда всё-таки решил рискнуть. Если выпадет нужная масть, это будет эпическая победа, а если нет — всего лишь неприятная случайность, поэтому Краснослав собрал все свои деньги и подвинул в общую кучу.

— Уравниваю, — произнёс он.

Мужчины одобрительно зашумели.

— Играете, как настоящий гусар, юноша! — воскликнул барон Мирбах, на что Кувалда только усмехнулся. — За это надо выпить!

Звякнули бокалы, Краснослав сделал вид, что пригубил шампанского. Его больше волновала сама игра, нежели репутация повесы и транжиры.

— Открывайте же, виконт! — нетерпеливо выпалил князь Лопухин.

Рептилоид смерил его презрительным взглядом, но карту открыл. Ещё один король. Трефовый. Как раз то, что надо, и Краснослав не смог сдержать улыбки. Это флеш.

— Вскрываем карты, господа? — степенно произнёс граф.

— Флеш, — объявил Кувалда.

— Королевский флеш, — объявила рептилия, показывая всем свои карты. Валет и туз.

Глава 27

Первой мыслью было выхватить браунинг и прострелить рептилии башку прямо на месте. Чтобы проклятая башка лопнула, как перезрелый арбуз, усеивая всё вокруг ошмётками чешуи. Кувалда даже потянулся к кобуре, но быстро опомнился. Громкое убийство виконта только всё испортит, рептилию нужно убирать незаметно. Поэтому Кувалда только хлопнул по столу ладонью, громко вздыхая от досады.

— Полно вам печалиться, юноша, — улыбнулся ему маркиз де Траверзе. — Ещё наверстаете.

Но все деньги Кувалда уже проиграл, а из ценностей у него на руках были только золотые часы английского шпиона и пожалованный царём орден. Ни то, ни другое, по понятным причинам, для ставок не подходило. А перед виконтом светить часы было и вовсе опасно. Майор и так опасался, что уже раскрыт.

Мысли мельтешили в голове, быстро сменяясь одна за другой, но каждая из них была посвящена только одному — убийству рептилии. Так называемый виконт Сент-Джонс должен быть уничтожен. И для этого нужно было за ним проследить, а чтобы проследить — нужно оставаться здесь, в этой гостиной. Если майора попросят уйти, то нельзя возвращаться вниз, в главный зал, иначе он совершенно точно упустит рептилоида в такой толпе. Лучше будет затеряться в коридорах и проследить из тени. Но виконт только начал играть, и неизвестно, когда закончит. В общем, всё было сложно и неопределённо.

— Готов ссудить вам тысячу рублей, — раскуривая сигару, произнёс князь Стародубский.

Похоже, работа мысли так и была написана на лице Краснослава, и все приняли это за очевидные поиски денег.

— Э-э-э… Нет, благодарю вас, — ответил Кувалда.

Влезать в долги ещё не хватало. Тем более ради покера. Тем более ради покера с рептилией.

— Досадное поражение, — заметил Строганов, тасуя колоду.

— Игра есть игра, — философски ответил Кувалда.

— Достойные слова, — сказал барон Мирбах. — Где вы научились так играть? И не говорите, что в Гимназии теперь и этому учат.

Граф раздал карты всем, кроме Краснослава. Из-за стола его пока не выгоняли, плюс Кувалда вертел в руках полный бокал шампанского, демонстрируя, что пока никуда не собирается уходить.

— Троюродный брат моего дядюшки жутко любил покер и гостить в нашем поместье, — солгал майор. Не рассказывать же аборигенам, как он резался в карты с офицерами в кают-компании космического корабля.

— Это который? — уточнил Строганов. — Василий Николаевич?

Кувалда представил перед глазами книгу с генеалогическим древом Сычёвых, вызывая в памяти точную картину. Он изучал его сразу после прибытия, но не удосужился запомнить настолько дальних родичей. Он даже представить не мог, что такая мелкая деталь может ему понадобиться. Однако в этом мире аристократы довольно трепетно относились к родственным связям. Чертоги памяти услужливо подсказали ему подходящего кандидата.