Когти рептилий сами по себе были смертоносным оружием. Кувалда вспомнил, как они вскрывали когтями бронемашины, будто консервные банки, и подошёл к мёртвому рептилоиду, поигрывая ножом, после чего целиком отхватил его указательный палец, из которого торчал длинный острый коготь, на котором ещё оставалась кровь славянорусса.
Кувалда царапнул бритвенно-острым когтем по решётке, оставляя в металле глубокую борозду. Он взялся пилить верхние крепления решётки, не обращая внимания на возню полицейских за дверью. Стальная решётка нехотя, но поддавалась инопланетной угрозе.
Первое крепление удалось пропилить довольно быстро, и решётка даже чуть отогнулась, но когда майор взялся пилить второе, коготь неожиданно затупился. Кувалда вернулся к телу рептилоида за новым когтем. Быстрый взгляд на дверь, и ему стало понятно, что совсем скоро ночные визитёры справятся и с третьим замком. Пришлось ускориться.
Рептилоида он замотал в одеяло и перетащил поближе к окну, здесь же поставил саквояж с драгоценными документами, а сам высунулся через пробитую раму и продолжил пилить.
Дверной замок щёлкнул и открылся как раз в тот момент, когда решётка слетела со второго крепления. Полицейские сунулись внутрь, навалились на дверь, но та не поддалась. Подтащенная кровать не позволила. Учуяв запах крови, полицейские всполошились. Кувалда обернулся, видя, что с каждым ударом кровать отъезжает от двери на пару сантиметров, и скоро в комнате станет жарко. Полицейские что-то кричали, требовали сдаться, но Краснослав навалился на решётку, отгибая её от окна так, чтобы можно было пролезть. Двух сорванных креплений для этого было достаточно.
Первым в полёт отправился труп рептилии. Нельзя было оставлять его здесь, и замотанное тело мешком упало на землю. Следом отправился саквояж, а вслед за ним нырнул и сам Кувалда. Как раз в тот момент, когда первый полицейский сумел протиснуться в комнату с револьвером наперевес.
Выстрел выбил штукатурку из стены там, где мгновение назад был Краснослав.
Он умело приземлился, перекатившись через плечо, подхватил саквояж и тело, после чего побежал прочь, избегая освещённых улиц и широких дворов. Полицейские вошли в залитую кровью квартиру, зажимая носы и ошарашенно глядя на место преступления. Никто из них прежде не видел ничего подобного. Дворник, заглянув одним глазком, расставался с ужином прямо на лестнице. Слесарь от увиденного лишился чувств.
Глава 34
Кувалда бежал по ночному Петрограду, уверенно петляя по дворам и переулкам. На его плече покачивался мёртвый рептилоид, трофейный саквояж оттягивал руку, изодранный костюм свисал жуткими лохмотьями, трепещущими от сырого промозглого ветра.
Старательно избегая освещённых мест и любопытных глаз, Краснослав добежал до одной из многочисленных речушек. В чёрной воде дрожащими пятнами отражался лунный свет и отблески далёких звёзд, пришвартованные лодки покачивались на волнах. Берега, облицованные гранитом, круто обрывались над водой. Кувалда оглянулся по сторонам, набережная была пуста и безлюдна. Он подошёл к парапету, положил тело рептилии на землю. По-хорошему, стоило бы найти какой-нибудь булыжник, чтобы рептилоид сразу отправился на дно, но никаких подходящих по размеру и весу он не нашёл. Пришлось бросать рептилию так.
Он ожидал плеска воды, но вместо этого услышал только глухой стук. Перегнувшись через парапет, Кувалда увидел, что рептилоид лежит в маленькой утлой лодочке, которую Краснослав даже и не заметил.
— Твою мать… — выдохнул майор.
Лодка стояла на якоре, достаточно далеко от ближайшего причала, так что у Кувалды было два пути. Либо прыгнуть вниз следом за рептилией, рискуя промахнуться в темноте, либо бежать к причалу и угонять другую лодку, чтобы добраться до этой. Оставлять рептилоида прямо так до утра было никак нельзя.
Кувалда запомнил место и лодку, в которой покоился виконт, и побежал в сторону причала. От реки тянуло холодом, сырость забиралась под одежду и вытягивала оставшиеся крупицы тепла, утекающие, словно песок из пальцев. Краснослав добежал до ступенек вниз, быстро спустился к воде, осмотрелся вокруг. На волнах качались самые разные посудины, от откровенно убогих долблёнок, неведомо как держащихся на плаву, до роскошных прогулочных яхт. Многие требовали весьма специфических навыков, и Кувалда понимал, что и до утра с ними не управится. Некоторые были связаны одна к другой, словно плавучий мост, и Краснослав осторожно ступил на качающуюся скользкую поверхность, чтобы добраться до крайней из них.