Вечером, вернувшись в "Вертоград", она тихо бубнила себе под нос: Если мятежа нет, его придумывают...
-- Ты о чем? - поинтересовался Джаред.
-- Это я сказала Кайрелу ап Тангвену. Потом разозлилась и не успела договорить что-то важное. Теперь вот думаю - что?
-- Вы обсуждали мятеж Вальграма?
-- Можно сказать, и так.
-- Но тот мятеж был на самом деле.
-- Был...а после этого началось процветание Эрденона. Об этом мы говорили уже не с Кайрелом, а с принцем. Он, кстати, также считает, что Мьюринга убили, Скорее всего, отравили. Эх, если бы ты мог проникнуть в мысли его светлости герцога, и узнать, что там было на самом деле!
-- Я не умею проникать в мысли. Только в сны. И для этого мне нужно быть рядом с человеком. Если ты сумеешь устроить так, чтоб я оказался во дворце... Будешь просить принца?
-- Нет, не стоит. В "названого брата" он, конечно, не поверил. Ты для него - всего лишь мелкий лазутчик, которого я захотела убрать из-под карающей руки Кайрела. И лучше, чтоб он так думал.
-- Тебе виднее. А насчет проникновения в мысли ты случайно упомянула? Как я догадываюсь, среди дарований Лабрайда есть и это.
-- Не совсем так. Это умение их семьи, может, и других старых семей, не знаю. Они могут говорить между собой мыслями. Но такое можно делать лишь лишь с обладающим взаимным умением, иначе друг друга не услышишь.
-- "Взаимным умением?" Не понимаю.
-- Это... как говорить на одном и том же языке. Но не словами. И чем больше расстояние, тем больше сил это отнимает. Поэтому этот Дар редко используется.
Больше в этот вечер они ни о чем важном не разговаривали. Ночевала Бесс опять на полу в комнате. А утром, когда она уже уходила, ее на крыльце поймал Матфре, и завел доверительный разговор. Спускавшийся Джаред услышал его не сначала, но догадавшись в чем дело, решил дослушать, чем дело кончится.
-- ... они оба парни хорошие, что тот, что другой. А что с головой не очень дружат - это не страшно. Зато добрые и не сильно пьющие. Кого не выберешь - не пожалеешь, а они мне пообещали, что тот, кого обидят, зла держать не будет.
-- Тебе что, так нужна в труппе третья актриса?
-- По правде сказать, совсем не нужна. Но я по опыту знаю - лучше, когда актеры - люди семейные. Так спокойнее и неприятностей меньше.
-- Тогда и я скажу тебе правду. Я, хоть к алтарю ни с кем не ходила, сейчас женщина несвободная. Не стану клясться, что это навсегда, но ...от добра добра не ищут.
-- Что ж, так я братьям и передам. А ты все же подумай, подумай, может счастье свое упускаешь.
-- Хорошо, подумаю. Ну, будь здоров.
Джареда эта беседа развлекла, но все же он сказал Дагмар:
-- Гиро и Баларт, кажется, оба присватались к Бесс. Как бы до драки дело не дошло...
-- Не дойдет, - успокоила она его.
-- А ты откуда знаешь?
-- Не в первый раз. Они оба не женаты, потому что им, если девица понравится, то непременно одна и та же.
-- Ну, если бы все братья из-за этого не женились, род человеческий бы вымер. У меня, представь, тоже шесть братьев было, при том, что ни одной сестры...
-- А как же Бесс?
-- Бесс - не родная...- Надо же было так оговориться!
Он готов был объяснить Дагмар все, ибо ей вряд ли что либо говорило выражение "родство по выбору", а иначе их отношения с Бессейрой могли показаться более, чем двусмысленными.
Но Дагмар ни о чем не стала допытываться. Только сказала:
-- Я бы хотела быть такой, как она...
-- Почему? Разве она красивее тебя? Или умнее?
-- Нет. Но в ней есть то, чего нет во мне.
-- А в тебе есть то, чего не хватает ей. И если бы все были одинаковые, было б жутко. Или скучно.
Дагмар покачала головой.
-- Пойми, я не это имела в виду... Нет, ты не поймешь. И не надо.
Он не мог понять этой зависти. Разве что дело в том, что Бесс моложе. Но разница в возрасте между ними не так велика, и к тому же молодость единственный порок, от которого люди быстро избавляются. А мысль о том, что Бессейра могла бы обрести семейную гавань в корпорации гистрионов вызывала улыбку. Хотя - почему бы и нет? Не зря же она, повстречавшись с Кайрелом во сне, разминулась с ним наяву. И в интригу она влезла вовсе не из тех побуждений, что Лабрайд, при том, что ее побуждения, быть может, не менее высоки. Нет, что бы Лабрайд не твердил, мы - не такие, как он. Мы простолюдины. Просто - люди.
В тот день двор выехал на волчью травлю, и Бессейра увела свою мышастую, ("Хороша кобылка", - сказал Матфре. - "Как ее кличут?" "Лиара", - отозвалась Бесс.) Стало быть, выехала из города. Джаред считал, что за городом она и заночует. Но она вернулась поздно вечером, усталая, измотанная, угрюмая. А Дагмар явно радовалась ее присутствию. При том, что они не говорили. Наверное, Джаред и в самом деле не понял ее слов о том, что она хотела бы уподобиться Бессейре. Не зависть породила их, а доброта. Бесконечная доброта и благородство. Какая бы еще женщина ни словом, ни взглядом, ни намеком не упрекнула мужа, что он совсем забросил ее, шляется неизвестно где, и ничего не рассказывает, что в их жизнь, в их жилище и только что не в постель влезла подозрительная авантюристка, которая, оказывается, мужу вовсе даже и не сестра. А она молчит и улыбается.
В тот вечер они внизу не засиживались. Бессейра сняла сапоги и сидела на одеяле. Каково-то ей, успел подумать Джаред, с южным чистоплюйством, усугубленным воспитанием в старой семье, целыми неделями не раздеваясь...
И тут это случилось.
Никто из них не выказывал желания спать, и Джаред рассказывал какую-то байку, услышанную им в Зохале, когда Бессейра выпрямилась и подняла голову, будто ее внимание привлек какой-то посторонний звук. Но глаза ее при этом были закрыты. Лицо ее странно напряглось, она прикусила губу. Медленно, очень медленно подняла руки и зажала уши ладонями. Нет, она сжимала собственный череп, точно силясь помешать ему расколоться изнутри.
-- Что с ней? - спросила Дагмар.
-- Не знаю...
Тело Бессейры, напряженное, как струна, выгнулось назад. Затылком она коснулась пола.
-- Помоги ей! Ей плохо!
Но Джаред медлил. Ему приходилось видеть много припадков, вызванных разными болезнями, и никогда они не были похожи на то, что происходило сейчас. И он растерялся.
Бессейра снова выпрямилась, опустила руки. Лицо ее чудовищно дергалось. То, что терзало ее изнутри, пыталось сбросить внешнюю оболочку. Потом она заговорила:
-- Н_Е_М_Е_Д_Л_Е_Н_Н_О В_О_З_В_Р_А_Щ_А_Й_Т_Е_С_Ь !
Это был ее голос - и не ее. Ниже, повелительней. Джаред мог бы поклясться, что узнает интонации Лабрайда. Но это был и не его голос. Похожий. Словно бы на одном инструменте пытались подобрать мелодию, сыгранную другим. Это было бы забавно, если бы не было страшно.