– Минивэн?
– Да-да, это так называется. Пострадавший весь в свежих бинтах был и без сознания, глаза закрыты. Шок, знаете ли. Даже лицо пострадало, я сам большой шрам заметил у левого глаза.
– Вы так близко подходили к раненому?
– Вообще-то это не моя прямая обязанность, но я просто посчитал своим долгом…э…засвидетельствовать…
«Любопытен ты, батенька, безгранично, – подумал Гера, – хорошо еще, что это качество не стоило тебе головы».
– А кто сопровождал раненого? Вы с ними разговаривали?
– Конечно! Проверил документы у всех троих. Двое мужчин и девушка. Все тоже итальянцы, соотечественники. Это даже по сильному акценту заметно. И медицинские справки в порядке.
– Судя по технической документации, которую вы мне любезно предоставили, все ваши самолеты пригодны для перевозки значительно большего числа пассажиров, чем один тяжелораненый, пусть даже в сопровождении. Кто еще следовал на этом самолете?
– Видите ли, господин инспектор, желающих воспользоваться нашими услугами в любое время года предостаточно. Мы даже принимаем предварительные заявки как настоящий большой государственный аэропорт! – В голосе технического директора слышалась неприкрытая гордость. – Но, в конечном счете, мы частное предприятие, и вопросы…э…финансирования весьма существенно…э…определяют…
– Понятно-понятно, – перебил Талеев смутившегося швейцарца, – кто больше платит…
Директор часто-часто закивал согласно головой, а вслух произнес:
– Мы, безусловно, уважаем желания наших наиболее…э…почетных клиентов… – видя, что господин инспектор вновь готов перебить его, директор скороговоркой закончил, – …но никогда не ущемляем интересы других пассажиров! Им вовсе не пришлось долго ожидать: мы подготовили другой самолет…
– Если я правильно вас понял, тяжелораненый альпинист вместе с сопровождающими зафрахтовали весь рейс?
– Мы вошли в положение несчастного молодого человека, ему, безусловно, нужен был полный покой, никаких контактов, уход в полете… Да и желание его родителей, переданное нам по телефону, – закончил директор предельно честно, – если они готовы с лихвой компенсировать материальные затраты нашей фирмы, то почему бы не исполнить их вполне естественные в таком положении требования?
– Вы отменно справляетесь со своими обязанностями, г-н директор. Руководство компании должно быть вами довольно. Могу ли я взглянуть на самолеты, побеседовать с летчиками?
– Ну конечно же, какие вопросы! Все к вашим услугам, кроме находящихся в полете.
– А тот героический экипаж, спасший пострадавшего альпиниста?
Круглое, румяное лицо технического директора как-то на глазах осунулось и посерело, он замялся на несколько секунд, а потом скорбно проговорил:
– Видите ли, на обратном пути из Италии их самолет попал в грозовой фронт, был отнесен с курса в открытое море, хотя и недалеко от берега… В общем, бесследно пропал над прибрежными водами Адриатики. Но мы совсем не теряем надежды, что все они живы, нет-нет! Уже несколько дней ведутся поиски.
– А какой был конечный пункт их маршрута?
– Бриндизи. Это такой довольно крупный порт на юго-востоке Италии.
«Ну, конечно, а на обратном пути концы в воду! Свидетели-очевидцы опять случайно гикнулись. И совсем уж маленький нюансик: для итальянцев, каковыми представились сопровождающие, совсем не характерен сильный, специфичный акцент».
На пути обратно в Лозанну Гера принял решение: вдвоем с Анатолием они отправятся в Италию, а остальные ребята пока отработают здесь другие возможные варианты. Не окончательный пока факт, что поломанный спортсмен – это и есть Сергей.
«Хотя шрам у левого глаза – это теперь “фирменный знак” Редина, а гибель самолета на обратном пути лишь значительно усиливает подозрения».
Бриндизи оказался типичным портовым городом южной Италии: суетливый, неугомонный ни днем ни ночью, громогласно вещающий на всех языках Средиземноморья, он был совершенно хаотично разбросан на довольно большом пространстве вдоль Отрантского пролива, соединяющего Адриатическое и Ионическое моря и разделяющего два больших полуострова – Апеннинский и Балканский.
Главным отличием от расположенного неподалеку более крупного порта Бари был железнодорожный паром, ведущий на греческий полуостров Пелопоннес.
«Вот этот-то паром и интересовал в первую очередь наших похитителей. Иначе, гораздо логичнее им было прилететь в Бари: это и поближе, и город крупнее – легче затеряться и больше возможностей улизнуть незаметно в любом направлении. А на то, чтобы запутывать следы, делать несколько остановок и пересадок у них просто не было времени. Да и «груз» хлопотный. А вот чувствовали они себя здесь уже, вероятно, в полной безопасности. Значит, паром…» – так рассуждал Талеев по дороге на аэродром, где, как сообщил им швейцарский технический директор, приземлился самолет с раненым альпинистом на борту.