Дверь открыла молодая девушка и спросила, что мне нужно? Я ни с того ни с сего ляпнул, что мистер Бит будет рад меня видеть.
Служанка провела меня в небольшую комнату, которая хоть и не отличалась роскошью, выглядела куда богаче моей хижины. Смущал только затхлый воздух. Казалось, комнату давно не проветривали. На кровати у окна лежал худой старик. Не просто худой – скелет. У него, действительно, было моё лицо, но только морщинистое и небритое несколько дней.
– Кто там, Полли? – слабым, едва слышным голосом спросил он.
– Молодой человек, мистер Бит, – крикнула она хозяину и прошептала мне: – Как вас представить?
– Вилли Майнд.
– Мистер Бит, к вам Вилли Майнд. Он сказал, что вы будете рады его видеть.
Я неуверенно шагнул вперёд, не решаясь приближаться к кровати, и еле-еле выдавил:
– Мистер Бит, вероятно, я – ваш сын. Здравствуйте! Меня зовут Вилли.
Глава 9
– Вилли?! Сынок! Подойди ближе! – оживился старик.
Я подошёл вплотную к его кровати. Отец повернул ко мне голову:
– Я видел тебя два года назад. Возмужал. Прости, что не заходил. Как мама?
– Она умерла. Год назад.
– Умерла? Боже! – Старик прикрыл глаза ладонью и невнятно забормотал себе под нос. – Где её похоронили? – он кое-как справился с эмоциями.
– На кладбище Торнтон. Двадцать пятого октября.
День похорон вспомнился в мельчайших деталях. Тогда я остался совсем один. Едва сдерживая гнев, я взглянул на отца. Губы его дрожали
– Поверь, я не мог вас навещать. Тогда сам умирал от испанки. Чудом остался жив. У меня ужасные осложнения. Я почти не встаю. – В глазах старика читалась мольба.
Я не верил ни единому слову. Всё во мне кричало, что передо мной предатель и виновник маминой смерти. Но я удивительно спокойно сказал:
– Всё позади. Мой опекун – мистер Бернадетти. Он – художник. Я учусь у него, скоро стану художником и буду писать на заказ.
– Замечательно! Ты хорошо рисовал в детстве. Мама показывала твои рисунки. Она так гордилась тобой, Вилли.
– Вами она тоже гордилась, но говорила, что вы умерли, когда я был совсем маленьким.
Отец закрыл выцветшие глаза, лицо его покраснело, по впалым щекам потекли слезы. Я смутился, что стал виновником этих слез. Какой в них смысл теперь? Зачем мучить старого больного человека? Мне даже стало жаль отца.
– Простите, – потупился я.
– Вилли, что ты! Это я должен просить прощения! Знаешь, а я ведь тоже рисовал в молодости. Говорили, подавал большие надежды. Но как только у меня появились богатые заказчики, я испугался…
– Испугались? Чего? – Я забыл, что минуту назад считал его предателем. Теперь мне стало любопытно.
– Ты можешь прийти завтра? – устало выдохнул отец. – Я очень слаб. Не могу говорить дальше. Прости!
– Да, я приду, конечно, – не думая, согласился я.
– Хорошо. Подай мне вон ту шкатулку, пожалуйста. На верхней полке.
Я встал на цыпочки, взял шкатулку из слоновой кости и протянул отцу. Тот открыл её и достал несколько банкнот:
– Вилли, вот, возьми! Сто фунтов. Больше пока не могу. Сейчас у меня практически ничего нет. Только эта квартира. Но это твои деньги. Возьми, сынок, прошу.
– Спасибо! Но это очень много, – смутился я. Столько денег у меня было лишь перед похоронами матушки, когда продал кое-что из мебели и то самое кольцо.
– И хорошо. Только не истрать за один день. Протяни подольше.
– Конечно. Спасибо, мистер Бит! – назвать его отцом всё ещё язык не поворачивался.
Мысли путались, но я радовался, что теперь не сирота и огромной сумме денег. Что-то новое назревало в моей жизни.
– До завтра, сынок!
– До завтра! Спасибо! Я обязательно приду и помогу, если надо что-то сделать по дому.
Отец еле заметно улыбнулся. Носовым платком он вытирал покрасневшие глаза и всхлипывал.
Я не знал, как поделикатнее уйти.
Внезапно в комнату вбежала девушка лет двадцати.
– Папуля, вот и я! – крикнула она.
Я застыл, ошарашенный мыслью: ”А вот и моя сестра…"
Глава 10
Через десять минут, уже на улице, вдохнув свежего воздуха, я понял, как душно было в квартире отца. Наедине с Виолой я немного оробел. Сестра! Это же чудо! Воистину, Бог есть! Она была светла, как ангел, и пахла цветочными духами.
– Не смущайся, – тронула меня за локоть Виола. – Ты что, никогда не ходил на свидание? Пойдём посидим вон там на скамейке.
У витрины бакалейной лавки Виола остановилась и, глядя на своё отражение, поправила волосы. Я не мог глаз отвести от сестры. Мне хотелось нарисовать уверенность в её глазах, волевой подбородок, улыбку. Невольно я сравнивал нас. Удивительно, черты лица почти одинаковые, но Виола выглядит ярко, а я – незаметный. Белка и крысёныш. Мелькнула мысль, что я, возможно, недооцениваю своё лицо.