На следующий день он был нетерпелив:
– Вилли, что ты надумал?
– Ничего. Понятия не имею, как у меня это получилось. Я нарисовал все ваши шрамы, но исчез почему-то один. И произошло это помимо моей воли. Но одно я вам скажу: после вашего рассказа я стал намного лучше вас чувствовать, поверьте.
– Что ж, спрашивай. Продолжим разговор.
– Помнится, вы остановились на том, что матушка никогда не боялась вашего отца.
– Точно. Смотрела на него огромными серыми глазами и словно говорила: "Убей меня, если хочешь! Я смертельно устала от такой жизни". Я боялся, что отец ударит маму, сделает ей больно. Но он ни разу её не тронул. Мама рассказывала мне, что в первый год семейной жизни он поднял на нее руку. Отец был пьяный. Придрался к чему-то незаслуженно. Но мама моментально ответила. Схватила нож и порезала ему руку. Порез был глубоким, кровь кругом. Но мама и виду не подала, что испугалась. Видимо, тогда отец понял, что эта женщина скорее умрет, чем даст себя в обиду. Я не мог представить себе маму такой – боевой, бесстрашной. У меня перед глазами встает образ измученной, уставшей женщины. Голодной и невыспавшейся.
Кстати, у меня серые глаза, как у мамы. Интересно, что у всех ее детей были серые глаза. А ведь отец был кареглазым. Я очень похож на него внешне. Во всём, кроме глаз. Мой младший брат умер от кори. Нас осталось двое – я и сестра Кристи. Её спасло замужество. Удачное, конечно. Ее муж – сын мясника. Кристи не по любви вышла за него, но очень быстро привыкла, родила двух детей и теперь счастлива. Большая шумная семья. Знаю, Вилли, у тебя нет родственников, и не поймёшь, видимо, что это такое шум в доме день и ночь. Кристи иногда жалуется, что, как и мама, всегда мечтает о сне. Но дети скоро подрастут, выспится.
Он замолчал. Снова вспомнил мать – взгляд выдал его. Он очень любил её. Это я хорошо понимал. Мысли о маме никогда меня не покидали. Я сравнивал двух женщин и думал, что моя была счастливее. У нас была половина дома. Когда я спрашивал её о том, как мы в него въехали, она всегда уходила от ответа. Говорила о каком-то наследстве. Понятно, что его нам купил отец. По сравнению с беднотой Ист-Энда мы жили очень прилично. Я знаю, что те, кто бывал у нас дома, всегда отмечали чистоту. Мама была чистюлей. Сеанс подошел к концу. Волк попрощался и вышел. Я продолжал писать без него, но вдруг почувствовал усталость и отложил холст и кисти. Очень хотелось спать. Пришел Пит с обедом, но к еде я не притронулся. Пит заволновался, спросил, не заболел ли я. Мне пришлось возмутиться, но чуть позже я понял, что, и правда, простыл. Поднялась температура, душил кашель, бил озноб. Пит принес еще подушку и два одеяла. Но всё равно я дрожал от холода. Мне казалось, что проваливаюсь в черную яму и уже не выберусь из неё.
Глава 13
Болезнь усиливалась. Я потерял счёт времени, путая день с ночью. Вокруг суетились люди, но я не узнавал их. Прошла вечность, прежде чем Волк привёл врача. Боялся, понятно, показывать меня в кандалах. Первой пришла старушка и сказала, что меня сглазили. Она оставила микстуру от заговора. Я принял её дважды, и к моим бедам добавилась рвота. Старичок-аптекарь, знакомый Волка, оставил уже нормальные лекарства – два вида настоек. Одну я пил два раза в день, утром и вечером, а вторую – через каждые три часа. Она была от кашля, но совсем не помогала. Он усиливался. Особенно тяжело было ночью. Поспать удавалось немного днём. Температура то спадала, то поднималась. Часто по вечерам меня бил озноб. Волк запаниковал. Я слышал, как он кричит на Пита. Мальчишка испуганно заикался: "Пусть Энни мне п-поможет. Я не сп-правляюсь один".
Так у моей постели появилась его старшая сестра. Поначалу я не мог толком рассмотреть её. Так мне было плохо. Видел только, что у неё светлые волосы, голубые глаза… Энни не отлучалась ни на минуту. Наверное, еду теперь готовил кто-то другой. Но еда меня не волновала. Аппетит пропал. Я только пил. Энни давала мне микстуры, вытирала пот со лба, расчесывала мне волосы, подкладывала бутылки с горячей водой, когда меня знобило. Однажды я услышал, как она сказала Волку: "Если не позовете настоящего врача, Вилли умрет. Вы этого хотите?" Впервые за последний год появился человек, которому важно, чтобы я выжил. Девушка боролась за мою жизнь. Она спорила с самим Волком!
И он её послушался. Пришёл врач. Ему заплатили за молчание. Представляю его шок, когда он увидел оковы на моих ногах. А может, Волк и припугнул его. Сквозь бред и озноб я услышал, как врач ругал Волка, выписывая новые лекарства. Еще он сказал, что нужна вторая, хотя бы маленькая, чугунная печка. Первая стояла там, где сидели Пит и ночной охранник – старик Мёрфи. Доктор пообещал вернуться через два дня и ушёл.