- Поспи немного, а я поговорю с дядей.
"Дядя" был настроен вполне дружелюбно, он улыбался и старался не выдавать своего страха, но Аида чувствовала, что нотариус ее боится. Шоу в "Амбассадоре" не прошло для него даром.
- Где у вас туалет? - вместо приветствия спросила она.
- Где ваш акцент, дорогая Инга? - в свою очередь удивился он.
- Без акцента вы меня не пустите пописать? Или боитесь, что убегу? Надеюсь, ваши охранники не будут меня сопровождать?
В туалете она первым делом прочитала записку от Софьи: "Если вас спросят о Марке, скажите, что вы его любовница". Аида порвала бумажку на мелкие клочки и утопила их в унитазе.
С одной стороны как-то обнадеживало то обстоятельство, что в этом зверином логове у нее теперь есть союзница, с другой - настораживало, что Марк до такой степени откровенен с женой нотариуса.
Разговор с Нечаевым состоялся тет-а-тет. Отсутствие Борзого вселяло в нее уверенность, отсутствие Гедиминаса - тревогу. Она не забыла, как Нечаев жаловался ей на своего литовского коллегу. Она даже заработала на их недружелюбных отношениях, о чем нотариус так ни разу и не вспомнил. Видно, десять тысяч для него не деньги, а отношения с литовцем так и не улучшились.
- Надеюсь, вы не очень обиделись на моих ребят? Они обошлись с вами вежливо?
- Они не дали мне отвести домой сестру, и это я рассматриваю как угрозу с вашей стороны.
- Напрасно, дорогая Инга. Я вовсе не собирался вам угрожать. Наоборот, все предпринято в Целях вашей безопасности. Не смейтесь! Так оно и есть! У меня появилась информация, что сегодня в город приехали люди Борзого, и именно по вашу душу.
- Что это вы так заботитесь обо мне? Могли бы просто предупредить по телефону, если моя судьба вам не безразлична.
- О, милая моя! С недавних пор вы у нас на первых ролях! Хотите верьте, хотите нет, но от вашей судьбы, как вы изволили выразиться, теперь зависит и моя судьба. Вы, сами того не сознавая, замешаны в высокую политику. Борзому выгодно поссорить меня с Гедиминасом, и поэтому он жаждет вашей смерти. И не где-нибудь, а в Петербурге. Чтобы потом все свалить на меня. Поэтому отныне я буду вас беречь как зеницу ока.
- Почему вы, а не Гедиминас?
- Он далеко.
Нечаев не упомянул об ожидающемся визите Гедиминаса в Питер. Или ничего не знал об этом, или специально скрыл от нее.
- Вам придется немного пожить в этом доме.
- Сколько?
- Может, неделю, а может, две. Все будет зависеть от обстоятельств.
- Я не люблю зависеть от обстоятельств, я привыкла подчинять обстоятельства себе.
- Ну, милая моя, я насмотрелся на ваши художества!
- На мои? Я только оборонялась.
- Будем считать, что Дон поступил не умно, за что сам и поплатился в конце концов. Но вы все забываете, что в городе Петербурге, впрочем, как и в других городах России, еще существует милиция. И художества могут выйти боком. Мне стоило большого труда уладить последствия вашего шоу в "Амбассадоре". Я уж не говорю о деньгах! Поэтому не будем подчинять себе обстоятельства, как вы изволили выразиться, а постараемся жить мирно и спокойно...
- В этом доме?
- Я же сказал недельку, от силы-две.
- Вы думаете, я смогу здесь жить спокойно? Здесь, где расстреляли мою подругу!
- Ах, вот вы о чем! - Нотариус достал из кармана брюк носовой платок и протер им вспотевшую лысину. - Инга, я должен принести вам свои соболезнования, но я тут совсем ни при чем. Вы прекрасно знаете, что в это время я находился в Испании. Здесь жил Борзой. Он и раньше приезжал ко мне в гости, а тут они решили пойти на мировую с Донатасом. Я не мог ему отказать. В общем, Донатас распорядился вашей жизнью. Это было одно из условий их договора. Если бы я знал, что они затеяли на моей даче! В смерти вашей подруги повинны только Дон и Борзой. Я бы никогда не принял в этом участия.
- Где трупы?
Нечаев поморщился, будто трупный запах ударил ему в нос.
- Трупы - это улика, дорогая Инга. И об этом никто не расскажет. Я понятия не имею, где их закопали. Надеюсь, не на моем участке. Хотя от Дона с Борзым можно ожидать любой подлости.
- Какая роль сейчас отводится Гедиминасу? - Незаметно для себя Аида увлеклась допросом.
- Большая роль. Вы ему здорово подсобили. Парню просто повезло. У них с Доном давняя вражда. А вы взяли и убрали Дона с его пути.
- Значит, он мне должен кругленькую сумму? - сообразила она. - Я не люблю убивать бесплатно.
- Если так рассуждать, то мы все вам должны, и Борзой в том числе. Не представляете, чего нам стоило сесть вчетвером за стол переговоров. Донатас был вредным мужиком. И очень жадным. Я долго уговаривал его пойти на этот договор.
- И что теперь?
- Да все то же самое. Снова вражда.
- У Гедиминаса оказался самый жирный кусок? - догадалась девушка. - И все благодаря моим стараниям? А вы хотите заставить его поделиться с вами, так? И поэтому взяли меня в заложницы? На этой неделе вы снова сядете за стол переговоров. Уже втроем. И, наверное, не в "Амбассадоре". И там разыграете меня в вашей грязной игре. И если Гедиминас не согласится на ваши условия, меня закопают рядом с моей подругой.
- Я просто потрясен вашей фантазией! - Теперь он вытирал носовым платком не только лысину, но и лицо и шею, хотя в гостиной, где они сидели за рюмкой коньяка, вовсе не было душно. - Тяжело говорить, когда тебе не верят.
- Ничего больше не говорите. Я согласна подождать, но только держите меня в курсе ваших переговоров, черт возьми! Я не желаю оказаться в ловушке, какую устроил мне Донатас!
- Обещаю поставить вас в известность о любых изменениях в наших судьбах. - Он произнес это, скривив рот. - А теперь и мне позвольте задать вам вопрос. Давно ли вы знакомы с человеком по имени Марк Майринг?
- О, это вопрос сугубо личный!
- Разве?
- Еще бы! Вы спрашиваете меня о моем любовнике, а ведь он человек женатый, и разглашение тайны нежелательно для нас обоих.
- Надо же! Как повезло этому Майрингу!
- Это говорите мне вы? А я думала вы равнодушны к женскому полу! - Аида позволила себе расхохотаться.
- А я думал, что вы равнодушны к мужскому, - не остался он в долгу.
- Может, выпьем за однополую любовь? - кокетливо подмигнула она.
- Не морочьте мне голову! Я вас конкретно спросил, давно ли вы знакомы с Майрингом?
- Недавно. Он когда-то учился в одном институте с моим братом. И мой брат всегда высоко ценил его как врача.
- Как врача? Да он всего лишь аптекарь.
- Фармацевт, - поправила Аида. - Так это бизнес. Вы ведь тоже бизнесмен, а не нотариус.
- И в какой же области он врач?
- Гинеколог.
- Умеют же некоторые устроиться! - протянул Нечаев. - А теперь ответьте, что нужно вашему любовнику, аптекарю-гинекологу, от моей супруги?
- Оп-ля! Я вам что, маг-прорицатель или машина для ответов на все вопросы? Спросите у своей супруги.
- Спрашивал. Она говорит, что не знает такого. А у меня имеется вот что. Думаю вам как любовнице Майринга будет любопытно взглянуть.
Он протянул ей фотоснимок, на котором был изображен дом на Фонтанке. На балконе стояли Марк и Софья. Оба курили. Сбоку высвечивалась дата и время. Снимок сделан на прошлой неделе в тринадцать часов пятнадцать минут. Обеденный перерыв в нотариальной конторе.
- Их засняли с реки? - сообразила она.
- По всей видимости, с проплывавшего мимо катера. А потом снимок увеличили. Или пользовались специальной фотокамерой.
- Вы так говорите, будто не знаете фотографа.
- Так и есть. Я никого не нанимал следить за моей женой. Снимок принес доброжелатель, и я купил его.
- А негатив?
- Я не настолько щепетилен и не настолько дорожу честью супруги. Меня интересует совсем другое. Вы понимаете? Поэтому я установил за аптекарем слежку. И след привел к вам, дорогая Инга.
- Разумеется. Но не надо придавать этому такое значение. После гибели Дона я - безработная. Я А у вашей жены могли возникнуть женские проблемы...
- Не смешите меня! Ваш аптекарь решает женские проблемы Софьи на моем балконе, во время ее обеденного перерыва!
- Не понимаю. Если вы не ревнуете Софью, почему вас так заинтересовал этот снимок? И что вы хотите услышать от меня?
- От вас, дорогая Инга, я хотел бы услышать правду. А именно, что Майринг собирал для вас информацию, которую узнавал от моей жены.
- Я просто потрясена вашей фантазией!-передразнила его Аида. - Я одалживаю любовника другой женщине ради какой-то паршивой информации!
- Если мужчины значат для вас столько же, сколько для меня женщины, то я не вижу в этом большой беды.
- Не надо всех мерить одной мерой!- возмутилась девушка. - Я одинаково отношусь и к мужчинам, и к женщинам и не выношу никакой дискриминации в этом вопросе. Впрочем, как и в других. Марк мне дорог настолько, насколько я еще способна кем-то дорожить. И этот снимок мне доставил больше страданий, чем вам. Я бы хотела приобрести негатив. Передайте тому человеку мое пожелание, если он снова появится. Извините. - Она тоже достала носовой платок и вытерла глаза, полные слез.