Счет, отображавшийся в терминале, был в довоенных долларах, но деньгомат мог выдать как их, так и местную валюту.
Прикупив себе еды быстрого приготовления в саморазогревающихся контейнерах, улыбнулся симпатичной продавщице и направился домой. На короткий миг мелькнула мысль познакомиться с милой девчушкой за прилавком, но я поспешно отогнал ее. Куда бы я повел девчонку в случае неожиданного успеха? В свою сраную однушку? В любовный отель? Вот то-то и оно. Надо было сперва задуматься о сносном жилье, а лишь потом заниматься амурными делами.
Примерное направление до дома я уже знал, потому решил срезать через парк, находящийся как раз по центру пути следования. Мне пока не попадались ни герои, ни чудовища, но это совсем не означало, что можно было наплевать на разумную осторожность. Не хватало мне еще закончить свои дни от клешней очередного обиженного краба.
Проводив взглядом толпу марширующих полуголых чудиков, скандирующих: «Сила в майке! Сила в майке!», я пожал плечами и двинулся вглубь парка. Между тем, последние лучи солнца окончательно скрылись за небоскребами и и наступила ночь. Тропинки в парке слабо освещались плафонами, и мне сразу стало как-то неуютно. Потратив полчаса на блуждание в полутьме этого огромного парка, я со стыдом признал, что нелепо заблудился. Спросить дорогу уже давно было не у кого, потому уселся на ближайшей лавочке перекусить. Но едва полез в пакет, как услышал совсем рядом полузадушенный женский вскрик, молящий о помощи. Сразу вслед за этим раздался странный шум и возня. Заинтересовавшись, тихонько прокрался в кусты и аккуратно выглянув, осмотрел место происшествия.
С первого взгляда все стало кристально ясно: группа молодых полупьяных ушлепков зажимала в углу миловидную девчушку. Один держал ее за воротник платья, другой рылся в сумочке. Еще двое пьяно ржали в стороне. Пятый стоял поодаль, очевидно на шухере, и последний, шестой важно расставив ноги, находился в центре площадке. Неприкрытую жажду крови и насилия ощутил только от него. Остальные ничем не отличались от обычных мародеров и мелкой шушеры моего мира, но реально опасен был только главарь.
Действовать нужно было немедленно, пока парни были максимально расслаблены и девушка не пострадала. Кто знает, что могло произойти через секунду.
— Пустите! Пустите меня! Пожалуйста! — умоляла, всхлипывая она, но ублюдки только распалялись, плотнее обступая ее. Главарю надоело ждать, и он сам подошел ближе, отталкивая приятелей.
— Не волнуйся, — прошипел он, взмахивая ножом-бабочкой перед самым ее носом. — Мы не сделаем тебе больно… Если ты будешь паинькой. Не будешь сопротивляться, и все будут довольны? Сечешь?
— А-а-а! — закричала девушка из последних сил. Шакалы вокруг глумливо завыли, подражая ее воплю.
— Зови, зови на помощь! — издевательски усмехнулся главный. — Никто тебе не поможет! Героев и полицаев здесь нет!
Подхватив пакет, вышел из кустов, направляясь прямо мимо шайки, словно никого рядом и не было.
— Ты еще кто такой, мудила⁈ — заорал тот, что стоял на стреме. Остальные тут же развернулись, недоуменно глядя на меня. Я все также шел им навстречу, в доли секунды оценивая степень исходящей от них угрозы.
Да какая там угроза⁈ Эти щенки и рядом не стояли с Чужими, способными голыми лапами порвать металлическую броню танка! Наоборот, надо было сдержаться, чтобы случайно не убить и серьезно покалечить кого-либо из них. Не хватало мне еще разборок с полицией. Но и оставлять их безнаказанными было нельзя. Вдохнув, вошел в боевой режим. Наказание началось.
Сердце стукнуло — раз! Я без замаха метаю пакет с продуктами в лицо крикуну, и прыгаю следом, вбивая ступню ему в живот. Уставшее тело подчинилось, но тут же отозвалось недовольными стонами. Судя по всему, предшественник не любил физические тренировки. Хоть не жирдяй, и на том спасибо.
Два! Оттолкнувшись, в один скользящий шаг оказываюсь перед вторым, отколовшимся от коллектива, и бью ему по ушам. Не дожидаясь, пока он схватится за голову и заорет, кулаком врезаюсь в солнечное сплетение.
Три! Четыре! Резко разворачиваясь, провожу серию болезненных тычков краем ладони и сложенными в щепоть пальцами по болевым точкам оставшихся троих, аккуратно парализуя и вырубая каждого.