– Попробую, – неуверенно произнес степняк.
– А Тимурка опять опаздывает, – вздохнул Картаус, снова оглядывая поле, – вот Арслан и Джейран со своими туменами на месте, а Тимурка задерживается. Никогда не любил этого паршивца, еще в детстве он на ковер мой любимый надул лужу. А я запомнил, у меня хорошая память. Хуже него только Бердибек был. – Степняк с бубенчиками на шапке молчал, и великий хан грозно взглянул на него, тот сразу же спохватился:
– И мы скоро увидим его зад… черный.
Картаус горестно вздохнул и покачал головой:
– Плохо, очень плохо. Ты должен был пошутить, что он наверняка и сейчас дует на чей-нибудь ковер, потому и задерживается. Это же смешно! Ну, мол, Тимурка не изменился за все эти годы, как был дурнем, так и остался. Я люблю, когда над Тимуркой смеются. Ты должен хорошо научиться его унижать, а когда он будет пытаться тебя бить, беги ко мне за защитой. Но я ему буду иногда разрешать тебя побить, все-таки сын… Но ты все равно должен уметь его унижать.
– Хан Тимур, сын шакала… – угрюмо пробубнил степняк.
– Это ты меня унижаешь, а не его, – возмутился Картаус, – побейте кто-нибудь его! А, тут только мы… Тогда сам себя поколоти. Я тебе говорил, что про меня нельзя шутить. И про коней. Я люблю коней, они не заслуживают плохого слова.
– Там началось, – подал голос неумелый шут.
– Опять не смешно. А, ты имеешь в виду, что на поле началась битва…
Картаус посмотрел на поле: лавина вражеских войск пришла в движение и, набирая скорость, двинулась на войско Картауса. Впереди мчался Черный батыр, возглавляя атаку.
– Ты туда не смотри, там без тебя разберутся, твое дело – меня веселить. Сейчас тумен Жангира им ударит в спину, и Тимурка подойдет. О, вот и он, легок на помине.
Степняк пристально смотрел, как приближался тумен хана Тимура.
– Да ну что из тебя все клещами надо тащить! – возмутился Картаус. – Ты должен был пошутить, что он легок потому, что на ковер напрудил. Или еще что-то. Почему я за тебя все шутки должен придумывать, ты шут или я, в конце концов?
– Кажется, там что-то идет не так, – обеспокоенно произнес степняк.
– Да что там может пойти не так, – удивился Картаус, – нас в два раза больше, мы ударим с двух сторон. Еще измена на нашей стороне. Знаешь, какая неприятная штука – измена… ты ее не ждешь вовсе, а она – опа, и тут.
С поля раздался многоголосый крик: «Измена!»
– Вот, – пояснил Картаус, – видишь, как я и говорил.
– По-моему, это с нашей стороны орут. – Степняк обеспокоенно звякнул бубенцами.
– То есть как – с нашей стороны?.. – удивился Картаус и уставился на поле боя. Воины хана Тимура нападали на войско Картауса со спины, а псоглавцы теснили с фронта. Растерянные сотники и тысячники метались, пытались восстановить порядок. – Он все-таки меня предал в нужный момент, – Картаус восхищенно утер слезу, – мой мальчик. Я всегда им гордился: говорил же, будет из Тимурки толк, ну ты помнишь… Он еще в детстве на мой ковер напрудил. Маленький, а уже ковер великого хана испортил. Я тогда сразу понял, что далеко пойдет мой малыш. Вот каким он парнем был. Да я тебе рассказывал…
– Похоже, бой наше войско проигрывает… – Степняк беспокойно оглядывался по сторонам.
– Конечно, проиграют, когда целый тумен в спину ударил, тут уже без вариантов, – согласился Картаус, он совершенно не выглядел расстроенным. А раз Тимурка за них – выходит, они и про Жангира знают.
– И что теперь делать? – опешил степняк. – Что теперь будет?
– Ну я хватаю все богатство, что смогу увезти, и бегу, на мой век хватит жить безбедно, – пояснил Картаус, – а тебя, я думаю, казнят как ближайшего моего соратника.
Картаус вышел из шатра и похлопал незадачливого степняка по плечу:
– Ну ты это, давай, что ли, счастливо оставаться, – он неловко обнял своего шута, – когда тебя казнят – лучше, чтобы повесили труп лицом в ту сторону, там ветра больше, сгниешь медленней. И не говори, что я о тебе не забочусь.
Картаус быстрыми шагами удалялся к своему жеребцу, на поле псоглавцы добивали остатки войска Великой степи, большинство уже и не сопротивлялись. Степняк снял с головы шапку с бубенчиками и злобно стал топтать ее.
Глава 12
Чудо-юдо рыба-кит
Нос корабля уверенно разрезал волны одну за другой, боевая галера со стягом острова Буяна обходила дозором окрестные воды. Флаг острова, серый камень неправильной формы на синем фоне, гордо реял над всем Понтийским морем. Войско острова было небольшим, мощная стена не раз спасала государство от врагов, даже Тугарин Змей отвернул, осмотрев эти стены. А вот флот господствовал на море безраздельно.
– Корабль на горизонте, – крикнул матрос с мачты.
Капитан прищурился и стал смотреть в ту сторону, куда указывала рука матроса. Вдалеке и правда что-то виднелось, но разобрать с такого расстояния, что это такое, не удавалось.
– Лево руля, – подал команду капитан, и дюжий матрос повернул рулевую балку. Гребцы налегли на весла, а воины приготовили оружие. Случаи бывали разные. Пираты обычно не рисковали связываться с военным флотом, но попадались среди них и дерзкие.
Пятно на горизонте приближалось с каждым новым ударом весел и скоро приобрело очертания большого корабля. Чем явственнее проступали размеры судна, тем мрачнее становился капитан. Оно имело хищную форму быстрого и мощного охотника, это явно был боевой корабль и по размерам превосходил галеру более чем вдвое.
– Ничего себе, какая громадина, – боцман взволнованно теребил канат, – больше нашего «Стрижа» чуть ли не втрое.
– Никогда таких больших кораблей не видел, – подтвердил командир воинской команды бывалый ветеран Ефим, – это точно не пираты.
– Да это же «Император Константин», – ахнул капитан, – главный корабль царьградского басилевса!
– Чего ему тут делать? – не поверил боцман. – Он в Царьграде стоять должен, пролив стеречь.
– С басилевсом у нас мир, – облегченно вздохнул Ерема, он обрадовался, что боя не будет.
– Он дрейфует, – удивился капитан, – смотрите – никакого движения на палубе.
Моряки и командиры висли на мачте и реях, пытаясь получше рассмотреть странный корабль.
– А вот это очень плохо, – боцман указал на глубокие царапины по бортам корабля, – похоже, что он участвовал в бою.
– Это кто же такую громадину победить сумел?
Вопрос повис в воздухе и остался без ответа. «Император Константин» был уже совсем рядом, позволяя рассмотреть себя во всей красе. Зрелище было печальным: корабль явно получил хорошую трепку, он был поломан и побит практически весь. По палубе перекатывались какой-то мусор и обломки снастей. Людей не наблюдалось.
– Видать, опять кто-то на Царьград напал, – высказался боцман, – небось рыцари; а может, турка опять с силой собралась.
– Турку три года назад басилевс разогнал, не могли они так быстро оправиться. Да и нет у турок мощных боевых кораблей.
– Значит, рыцари опять озоруют, – не стал спорить боцман, – надо архипастырю доложить, чтобы и мы были готовы, если Царьград падет.
– С чего это он падет? – удивился Ефим. – Стены Царьграда неприступны, никто их не брал.
– Как это никто, а русский царь Дабог?
– Дабог все брал, это не считается. У рыцарей-то своего Дабога нету.
– Все равно доложить надо.
Капитан все больше хмурился, он не участвовал в разговоре.
– Тихо всем! – наконец гаркнул он, перекрикивая общий гомон. – Парус поднять, гребцам грести так, как будто за нами все демоны ада гонятся!
Повисла тишина, и капитан заорал во весь голос:
– БЫСТРО!
Команда на «Стриже» тут же пришла в движение, гребцы налегли на весла под мерный стук барабанов, матросы крепили снасти, а рулевой надавил на рулевой рычаг до упора.
– Такой приз – и не возьмем? – удивился боцман.
– Это не приз, и не рыцари его одолели, – выдавил из себя капитан, – а рыба-кит.
– Иди ты, – опешил боцман, – уж лет двести этой твари тут не было.