— Время спать для юной девушки, Камилла.
И Камилла, которая в шестнадцать лет была не так уж невинна, топала в маленькую спальню рядом с кузиной и обрекала себя на долгую тоскливую ночь. Когда она устроилась на свою первую работу, то постаралась избавиться от власти Мод. Обе стороны расстались без сожаления. Камилла писала Элис: «Кузина Мод очень рада, что выполнила свои обязанности и может умыть руки! И я молю Бога, чтобы мы никогда больше не встретились!»
Так что кузину Мод едва ли заинтересовало бы замужество Камиллы и ее бегство. Она не стала бы наводить справки, куда та пропала. Элис с удивлением осознала, что для кого‑то отсутствие семьи могло оказаться весьма удобным.
И эта мысль подтолкнула ее к другой: пусть в долине узнают.
— О да! У меня шесть братьев. Не сумасшествие ли это? Мы всегда дрались, но я всех их люблю. — Она улыбнулась. — Вот почему я такая сильная. Меня сурово воспитывали, и я не боюсь быть здесь одна.
— Не боитесь? — поинтересовался Дандас и коснулся ее руки. — Но здесь нечего бояться. Сегодня вечером я приду и помогу вам упаковать веши Камиллы. Я встречусь с одной группой на леднике и сфотографирую их. А вечером приду. Обещайте ничего не трогать до моего прихода.
Он казался таким искренним, что Элис готова была пообещать. Но вдруг Маргарет подняла голову и впервые открыто взглянула на Элис. В ее глазах не было прежней мрачности, они зло сверкнули.
— Не останавливайте папу, мисс Эштон. Ему нравится женская одежда.
Девушка словно испугалась своих слов, собрала пустые тарелки и выскочила из комнаты.
Глава 4
Когда Элис подошла к коттеджу, она увидела у калитки роскошный красный автомобиль.
Сердце Элис подпрыгнуло. Камилла вернулась! Вероятно, это тот самый американский автомобиль, о котором говорил Дандас. Камилла вернулась с мужем! Все в порядке. Элис весело побежала по дорожке.
— Привет, Камилла! Ты как раз вовремя! Никакого ответа.
— Эй! — крикнула Элис, но уже не так уверенно. — Кто здесь?
В спальне Камиллы кто‑то был. Она слегка заволновалась, подойдя к двери.
На полу на корточках сидела девушка и держала в руках одну из ночных рубашек Камиллы. Глазами, полными страха, она уставилась на Элис. Элис никогда не видела такой красавицы. Молочного цвета кожа, мягкие темные волосы и большие широко открытые блестящие голубые глаза. Элис была так поражена, что не могла сказать ни слова.
Когда она пошевелилась, девушка медленно встала, все еще прижимая к себе рубашку, и заговорила испуганно:
— Извините. Но я не ворую. Я просто пришла к Камилле. Тотти сказала, что она уехала, но я не поверила.
Элис догадалась, кто это. Девушка из семейства Торпов. Сестра Дэлтона Торпа. Но она не ожидала увидеть такую необыкновенную красоту.
— Она действительно уехала, — сказала Элис. — И я тоже не поверила. Но есть письмо.
— Но она же оставила все свои вещи! — воскликнула девушка, и громадные голубые глаза, освещавшие ее совершенное лицо, были полны смущения. — Не могла же она уехать, даже не попрощавшись? А кстати, кто вы? Что вы здесь делаете?
— Я Элис Эштон, подруга Камиллы. Приехала к ней в гости. — Девушка, казалось, сильно оробела и даже испугалась. — И вот я приехала, а в доме — никого.
— А я Кэтрин Торп. Вы, наверное, уже догадались. Может быть, Камилла вам про меня писала?
— Камилла не любительница писать письма, я давно не была в Новой Зеландии. Но я слышала о вас и вашем брате. Мы даже думали, что Камилла у вас.
— У нас? Мы думали?..
— Да. Мы — это Феликс Додсуорт и я. Он водит здешний автобус. Мы старые друзья. Он думал, что Камилла осталась у вас на ночь из‑за сильного ливня.
— Да, она часто так делала, — горячо подтвердила Кэтрин. — Обычно мы уговаривали ее — Дэлтон и я. Мы редко видимся с людьми, почти не видимся, если точнее. Дэлтон держит меня, как в тюрьме. Но мне очень нравится Камилла, она такая хорошая. — Девушка опустила глаза. — Дэлтон очень любит ее, — призналась она откровенно.
— Про это есть в дневнике. — Элис несколько преувеличила содержание записей. Она решила проверить реакцию Кэтрин.
— В дневнике?
— Да, что‑то вроде этого. И записи не очень скромные. Камилла любила мужчин, вы же знаете.
— Мужчин? Кто‑то еще, кроме Дэлтона? Чистота ее души соответствовала невинной внешности. Вероятно, брат держал сестру, как в монастыре. Неужели она сама не замечала манер Камиллы!
— Ну, как сказать… Должно быть, были, если она вышла замуж за одного из них.
— Я не могу в это поверить, — заявила Кэтрин почти патетически. — Она моя подруга. Единственная, которая у меня когда‑либо была. — Ее глаза повлажнели, и, казалось, сейчас польются слезы.