Во время патрулирования и выходов на юг, твари словно чуяли его стремления и прятались.
Так вот, Роман сам многому научился и с нормальным взводом, в котором не пришлось бы переламывать инерцию и леность, он враз наверстал бы все упущенное. К старшине Содуру и рядовым Панакет и Накимуре, Роман добавил еще рядового Вильсона, зацепив его рассказами о Риме. Нехитрые расчеты показывали, что такими темпами еще через месяц Роман зацепит большую часть взвода, затем потребуется еще месяца три-четыре на перевод количества в качество и уже оттуда можно будет развивать взвод в целом. Еще год и взвод станет лучшим в полку или вплотную приблизится к тому.
Но у Романа не было столько времени, да и вопрос не решался тут линейно. Те, кого он зацепил сейчас, могли и не выдержать полтора года, так что процесс восхождения, перевоспитания и улучшения точно не получился бы прямолинейным, по восходящей. С отступлениями назад, частичной сменой личного состава, ну еще год к тем полутора, а еще вернее три. Три года на обработку одного взвода, при том, что Романа все еще сжигало изнутри злое нетерпение, стремление действовать, добиваться результатов прямо сейчас.
— Вам не хватает живых тварей, — зацепил краем уха фразу Роман и остановился.
Обед мог и подождать, самую малость. Роман уже размышлял над экспедицией в джунгли, которую, конечно, следовало подать как длительный разведрейд на территорию врага. Скажем, к верховьям Нила, которые располагались к западу от части, очень далеко к западу, но при этом, несомненно, имели очень важное стратегическое значение.
Даже странно, что их не отбили сразу, все же верховье реки, текущей до самого Средиземного моря, а стало быть, отчасти и Рима. Такое, пожалуй, стоило бы любых жертв и усилий по удержанию. Скорее всего, где-то по реке стояло отдельное укрепление, с каким-нибудь взводом биозащиты, постоянно проверяющим воду на отравление, но неважно.
Повоевать с тварями, набрать их и потренироваться потом еще самому, под видом обкатки взвода. С рядовыми как раз все было ясно, они с тварями сталкивались, а сражаться с ними не стремились, в отличие от самого Романа. Тут, пожалуй, и правда задумаешься, как участвовать в общевойсковой операции, когда всего опыта — пара полудохлых тварей в училище?
— Патрули регулярно сталкиваются с их разведчиками, — последовал ответ.
Роман осторожно выглянул за угол, ощущая себя героем какого-то дешевого шпионского боевика. Сержант Андрей Мумашев и лейтенант из первого батальона курили, распространяя вокруг себя вонь и дым. Роман поморщился, не от табачной вони, конечно, а от такого вопиющего непрофессионализма. Ведь известно, что твари слабость зрения зачастую восполняли усиленным обонянием и слухом, и выдавать себя таким сильным запахом?
— Это хорошо, помогает не расслабляться, — кивнул сержант Мумашев. — Но я говорил о тварятнике прямо на территории части, чтобы вживую отрабатывать на них элементы подготовки.
— Есть тренажеры.
— Это не то. Драка врукопашную с другими людьми может и помогает добиться умения не теряться в такой обстановке, но против тварей помогает слабо.
— В рукопашной против тварей все равно никто не устоит, — хохотнул лейтенант.
Роман вспомнил его фамилию, лейтенант Полсон, точно, самый старший из ротных, чуть ли не сорок лет. Бахрам Полсон. Семья в Риме, жена и две дочки.
— Умеючи можно голыми руками убить любую тварь, — спокойно ответил сержант Мумашев.
— Любую?
— Любую.
— Даже слугу или гвардейца?
— Их даже еще легче, — хмыкнул сержант-инструктор, — неповоротливы из-за брони.
Он выпустил струю дыма, словно стрелу, а Роман ощутил, что невольно затаил дыхание. Голыми руками убить любую тварь! Вот такая подготовка ему пригодилась бы!
— Вот уж правду говорят, брешет как инструктор, — поддел лейтенант Полсон.
— А то ж, мы такие, — спокойно ответил сержант Мумашев.
— Жалко, что под рукой нет гвардейца.
— Можно сбегать до ближайшего Мозга, но начальство не одобрит.
Затем оба рассмеялись, словно прозвучала хорошая шутка. Докурили молча, а Роман уже отступил, не зная, заметили его или нет. В любом случае, он был уверен, что сержант-инструктор не врет, говорит из личного опыта. Убить любую тварь голыми руками!
В училище им объясняли, именно то, о чем говорил лейтенант Полсон. Не было смысла учить рядовых рукопашному бою против тварей, потому что это было слишком расточительно. Если бы дело дошло до массовой рукопашной, то это означало бы полную потерю личным составом всего огнестрельного оружия, в таком случае победить им все равно не удалось бы.