Он не останавливается.
Даже наоборот, кажется, мои действия его подстегивают. Он абсолютно поглощен тем, что делает. Его пальцы погружаются все глубже и глубже. Теплое напряжение продолжает расти и расти. Мои бедра сжимаются вокруг его руки. Я чувствую, что сейчас взорвусь.
— Остановись, Чейз, я сейчас кончу! — задыхаясь, говорю я, и он хмыкает.
— Давай, Эйвери, — подгоняет он меня. — Кончи мне на пальцы, моя черноволосая красавица.
Я мотаю головой взад и вперед. Борясь с давление, борясь с освобождением.
— Нет, — я издаю стон отчаяния. Я не хочу кончать вот так, и так быстро. Я хочу кончить на его член.
— Не борись с этим, — рычит он хриплым голосом. Он покусывает мою губу, затем целует меня в шею. — Не борись со мной. Тебе не победить.
Я знаю, что он прав, мне до него далеко, но я все равно пытаюсь противостоять этому. Противостоять давлению. Влажному жару, нарастающему внутри меня. Что-то в его предложении кончить ему на пальцы просто кажется слишком необдуманным, слишком недоработанным.
— Давай, — повторяет он и проводит языком по моей шее.
Затем его рот опускается все ниже и ниже, пока он не начинает зубами покусывать чашечку моего бюстгальтера. Его пальцы беспрестанно двигаются внутри меня, не колеблясь ни на мгновение. На его стороне сила, терпение и скорость, чтобы продержаться дольше меня. Я это знаю, даже смутно осознаю это. Но что-то внутри меня все еще настаивает, чтобы я держалась.
— Нет, — жалобно хныкаю я, но бесполезно. Я упрямая, но мое тело просто едва выдерживает.
Чейз рычит:
— Да.
Я чувствую резкую боль в груди, прямо в кончике соска. Как только волна оргазма накрывает меня, я понимаю, что он кусает меня сквозь бюстгальтер.
— Черт, — кричу я снова и снова, когда меня накрывает. — Черт, черт, черт. — Я чувствую, как стенки сжимаются вокруг него, заливая его пальцы, как будто они вытягивают соки из моего тела. Оргазм накатывает на меня так сильно, что я, хныкающее растрепанное создание, дрожу, когда, наконец, начинаю возвращаться к реальности.
— Хорошая девочка, — рычит Чейз, целуя меня, глотая мои стоны.
— Вот черт, — задыхаясь, говорю я, пока он медленно, мучительно вытаскивает пальцы. Я чересчур чувствительна, и мои бедра становятся влажными.
Он улыбается очень самодовольной улыбкой, затем облизывает свои пальцы, пробуя меня на вкус. Мои щеки горят, пока я смотрю на него. Кажется, я ему на самом деле нравлюсь на вкус. Он издает короткие урчащие гортанные звуки. И это еще не самое плохое, когда он только что слизывал меня с пальцев, затем он протягивает руку вниз и этими же самыми пальцами обхватывает основание своего достоинства.
Я не могу отвести взгляд. Я не могу не наблюдать с новой волной жара, охватывающей мое тело, пока он гладит своими сверкающими пальцами вверх и вниз толстый конец.
— Сними рубашку, — приказывает он.
Я продолжаю смотреть, завороженная его резкими движениями, в то время как мои пальцы выполняют его приказ. Найдя край рубашки, я рывком снимаю ее и бросаю на пол.
Его глаза темнеют, практически прожигая мою грудь насквозь, когда он приказывает мне:
— Отодвинь лифчик.
Черт, меня охватывает новая волна предвкушения. Я только что кончила, но, черт побери, хочу, чтобы он заполнил меня этим своим красавцем.
Одной рукой я тянусь назад, пальцами без усилий расстегиваю бюстгальтер. Поскольку застежка расстегнута, бретельки сразу же скользят вниз по плечам.
Чейз рычит, и я вижу, как по его шее ползет что-то красное. Я сбрасываю бюстгальтер и швыряю его на пол.
— Ты чертовски красивая, — рычит Чейз, глядя на меня, упиваясь видом моей груди. Он выглядит таким напряжённым, как будто едва сдерживает себя. Его пальцы яростно танцуют вверх и вниз по члену. Кажется, будто его улыбка полна боли.
— Теперь трусики.
Я опускаю трусики, выпячивая свой зад. Чейз рычит почти злобно, и немного спермы капает из его члена мне на бедро.
Я протягиваю руку, и наши взгляды встречаются. Я собираю пальцем немного спермы и погружаю пальцы в рот.
— Мммм, — слизываю его с пальца. Он на вкус соленый и теплый.
Одну минуту Чейз смотрит изумленно, как будто не может поверить своим глазам, затем он выглядит так, будто вот-вот взорвется.
— О, черт, теперь ты у меня получишь, — предупреждает он меня и, протянув ко мне руку, хватает меня за белье.
Он срывает шелковую ткань с моих ног, оставляя влажный след на них, потому что они, черт возьми, совершенно промокли.
— Обвей меня своими ногами, — дыша мне в ухо, произносит он, накрывая меня своим телом.