— Пришлось ранить сточную крысу. Она достаточно большая, чтобы чутье ее засекло.
— Но на ударных наше чутье не действует. Понятно… В иной ситуации я бы похвалил тебя за сообразительность, но сейчас я хочу повторить свой вопрос. Почему ты нас предал?
А вот на это боец отвечать не спешил. Он лишь увел взгляд в сторону, стараясь не смотреть Версу в глаза. Но лейтенант не мог просто взять и оставить столь беспрецедентный случай без ответа.
— Если во всем сознаешься и сдашь тех, ради кого выкрал документы и голокуб, то тебя не казнят. В лучшем случае отделаешься дисбатом.
Однако и на это предатель лишь отмолчался. Хотя сперва Верс собирался действовать рассудительно, не переходя на крик, но в конце концов эмоции взяли над ним верх.
— Черт тебя дери, ты моих братьев отравил! Не смей отворачиваться и ответь уже на вопрос!
Услышав выкрик, предатель повернулся к Версу и посмотрел на него ничего не выражающим взглядом. Пусть для посторонних лица ударных всегда выглядели одинаково, но те могли разглядеть даже малейшие изменения друг в друге. И сейчас лейтенант видел, что боец перед ним не чувствовал за собой абсолютно никакой вины.
Разумеется, это лишь сильнее разозлило его.
— В голове не укладывается… Предать создателей, гильдию, собственных братьев. Ради чего⁈ Не из-за денег же⁈
— Пф… Раз ставите вопрос таким образом, вам никогда не понять мою причину. Значит, и объяснять ее нет большого смысла.
Наконец ударный заговорил. Но в его словах читалась чуть ли не насмешка над чувствами Верса, и тогда лейтенант не выдержал.
— «Нет большого смысла»⁈ — Верс подбежал к бойцу и схватил того за воротник. — Ты присягу давал, урод! Клялся в верности Отвергнутым, обещал защищать братьев… Хочешь сказать, она тоже не имела большого смысла⁈
— Грха! — боец упал, как только лейтенант бросил его в сторону, но тут же поднял взгляд и злобно посмотрел на него. — Я чтил клятву до тех пор, пока не осознал, насколько она лицемерна!
— Что ты несешь⁈ Ее строки кровью прописаны! Столько жизней отдано ради ее соблюдения, а ты! Ты всех нас предал!
— Ра-а-а-а!
Выхватив пистолет из кобуры, ударный сделал три выстрела в Верса, но тот успел уклониться.
Лейтенант тут же достал свой пистолет, однако предатель уже не стоял перед ним.
— Что за?.. — вскочив с земли, Верс подбежал к краю обрыва и увидел вдалеке отдаляющуюся тень. — Черт! Штаб, это Гусь-1! Нарушителем был один из ударных! Он обманул наше чутье, но я его выследил. Сейчас он движется внутри наружного рва, направляясь в сторону казарм.
— Что⁈ Повторите, Гусь-1! Нарушителем был ударный⁈
— Так точно. Я не успел увидеть номер, но его череп пробила пуля. И еще… он вооружен офицерским оружием. Если отправите вертолеты в восточный сектор, то еще успеете его найти!
— П-принято, Гусь-1. Не преследуйте его в одиночку и отправляйтесь в штаб. Мы нуждаемся в подробном отчете.
— Есть.
Как связь оборвалась, Верс отошел от обрыва и отряхнул форму. В то же время в его мыслях был полный хаос. Лейтенант не мог поверить в то, что кто-то из его братьев мог предать гильдию. Более того, это не просто дезертирство. Судя по данным, которые боец должен был украсть, он работает на кого-то опасного. Того, кто благодаря этой информации сможет навредить Отвергнутым.
— Вот ведь… так сильно разозлился, что забыл забрать у него голокуб. Хорошо хоть портфель он бросил.
«Города ему теперь не покинуть. Раз он один из нас, то должен знать, что ближайшие аванпосты уже получили сигнал и тщательно патрулируют территорию. Его единственный шанс — затеряться среди других бойцов, но с той дырой долго он прятаться не сможет. Остается надеяться, что гвардия найдет его до того, как он успеет передать голокуб заказчику.»
Сейчас Верс мало что мог сделать. В его силах было лишь добраться до штаба, где он сможет рассказать обо всем в подробностях. Да и эта информация мало чем могла помочь. Все отличительные признаки лейтенант уже назвал, так что поход в штаб — простая формальность.
В общем, ничего другого Версу все равно не оставалось. Подняв с земли портфель, он проверил, все ли документы на месте, после чего закрыл его. И тут взгляд Верса сосредоточился на застежках.
— Исчезла?..
* * *
Глубокой ночью в штаб вызвали командиров всех отделений батальона, в том числе и самого командора Оуту. Также тут присутствовал полковник Унага и майор Яко из регулярной части. Все они уже сидели в зале совещаний, дожидаясь прихода последнего члена собрания. И последним также являлся ударный, хотя подобные события прежде всегда проводились в присутствии полевых командиров и личей. Ибо кое-кто посчитал, что привлекать сентов, некромантов и других «высших» — не самая удачная идея, когда речь идет о предательстве одного из ударных.
— Лейтенант Верс прибыл.
— Вольно, лейтенант. Проходи, — Оута отсалютовал Версу в ответ и сразу перешел к делу. — Итак, это правда? Правда, что ударный, которого ты нашел, предал гильдию?
— Сомнений быть не может. Действия того бойца попадают под статью устава о вредительстве и шпионаже. Иначе как предателем его не назовешь.
— Я верю Версу, — в разговор вклинился капитан Рау. — Отряд биозащиты подтвердил наличие метафетрина в казарме для ОО № 27.
— К слову, они нашли еще много чего, — сказал майор Яко. — Отмечали свое повышение, лейтенант? Решили побаловаться кробивухой?
— Яко, перестань. Это не запрещено уставом, да и делали они это в свободное время, — в защиту Верса выступил командир гвардии Зиф. — И вообще мы собрались не из-за него. Мои парни сейчас прочесывают территорию вокруг города. Думаю, результат мы получим уже через десять минут.
— То есть мы просто проигнорируем тот факт, что лейтенант Верс заявляет о предательстве одного из наших бойцов, основываясь лишь на метафетрине, который нашли в его казарме? Может, они сами его принимали.
Члены собрания посмотрели на майора с явным осуждением, но тот продолжал гнуть свою линию. Верс же просто молча наблюдал за происходящим, хотя речь шла непосредственно о нем и его отряде.
— По неосторожности пролили больше необходимого и побоялись, что их поймают с поличным. Вот и придумали историю с предателем для отвода глаз.
— Довольно, Яко! — полковник Унага ударил по столу кулаком, чем заставил майора заткнуться. — У Верса идеальный послужной список. Его «Goose company» лучший во всем батальоне. Мне кажется, ты просто не хочешь признавать, что только в регулярной части мог появиться предатель среди офицеров.
— Что вы имеете в виду⁈ Мои офицеры образцы для подражания!
— Они все пришли из регулярок, которые даже на боевом выезде никогда не бывали. Показатель дисциплины в твоей части самый худший по всему батальону, а еще…
— Хватит! Прекратите уже этот цирк! — Оута не выдержал и прикрикнул на своих офицеров. — Я понимаю, что одна мысль о предательстве кажется абсурдной, но держите себя в руках. Лейтенант, что украл предатель? Что ему понадобилось в твоей казарме?
Ждав этих слов, Верс положил портфель и выложил документы на стол, после чего передал их командору.
— М? Новый план патрульной службы? Не мог его в штабе оставить?
— При всем уважении, но тогда мы могли бы и не узнать о предательстве. В штабе гораздо больше посторонних лиц, а система защиты оставляет желать лучшего.
Оута озадаченно посмотрел на Зифа, и тот согласно кивнул. Раз уж даже гвардеец знает о проблемах с охраной внутри штаба, то лейтенант поступил правильно.
— Портфель я сохранил, но нарушитель забрал голокуб со всей патрульной базой и подлинными документами.
— Ясно. Получается, предатель захотел выкрасть данные о нашем карауле, но что он собирался с ними делать? Должно быть не так много заказчиков, которые смогут сделать что-то с подобной информацией.
— Оута, мне кажется тут могут быть замешаны «строители».
— Те, что похищают оборудование и наших солдат? Вполне возможно. Но наверняка мы узнаем лишь тогда, когда найдем предателя.