Я позволяю его словам повиснуть в воздухе на несколько секунд, ничего не говоря. «Неэгоистичный» это не тот термин, который можно дать моему отцу, так что мой первый инстинкт — сказать Блейку, что он чертовски невменяем. Но я также не могу не задуматься над его словами. Даже если он сделал это ради нас, в чем я серьезно сомневаюсь, я никогда не смирюсь с этим и не думаю, что когда-либо буду способен простить его.
Вздыхая, я говорю:
— Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь увидеть в этом хорошее. Я помню, что он сделал маме. Он сломал ее, когда бросил.
Блейк кивает и смотрит вниз на бутылку в его руке.
— Я знаю. Она любила его за… по какой-то причине, — говорит он, качая своей головой с отрешенным растерянным выражением на лице. — Но она была бы уже в порядке, если бы была жива. Да, потребовалось бы какое-то время, но, в конце концов… — нахмурившись, он смотрит на меня. — Ты помнишь последние недели до того, как она умерла?
— Не особо.
Его глаза загораются, прежде чем он опускает взгляд вниз на свои колени.
— Она была счастливой. Она перестала так много плакать и улыбалась все больше и больше. Будто у нее была надежда, что все станет лучше.
Мое сердце сжимается, и я сглатываю. Почему ему нужно рассказывать мне об этом? Я мог бы до конца своих дней жить в блаженном неведении.
С растущим во мне возбуждением я потираю свое лицо руками.
— Почему ты рассказываешь мне об этом? Последнее, что я хочу знать, что у мамы наконец-то появилась надежда, что жизнь наладится, прежде чем она смогла вкусить ее.
— Я рассказываю, потому что тебе необходимо это услышать. Мама прошла путь преодоления обид, и если она смогла сделать это, то я знаю, и ты сможешь.
Я бросаю в сторону Блейка свирепый взгляд, но он игнорирует это и говорит:
— Нам с тобой хорошо известно, что завтрашний день не дает гарантий. Не трать время, что осталось у отца, потому что это было в прошлом. Однажды он уйдет и покинет нас, так что используй шанс узнать его. — Он сжимает челюсть, после расслабляет. — Господи, по крайне мере, просто скажи ему, что ты чувствуешь. Скажи ему, как он разрушил наши жизни и как ты ненавидишь его. Не имеет значения, что ты скажешь. Ты упускаешь свой шанс.
Я не знаю, может это из-за пива или из-за того, что мы выговорились, я начинаю видеть в его словах долю истины. Только не так, как он надеялся. Допив свое пиво, я ставлю бутылку на столик и встаю.
— Ты все еще хочешь пойти куда-нибудь?
Блейк хмурит брови, когда смотрит на меня.
— Уверен…?
Я знаю, его речь была о налаживании связи с нашим отцом, но я не могу не провести параллель с другими аспектами моей жизни. А именно с Саванной.
Этот разлад, ссора, что бы там ни было, все слишком затянулось. У меня нет гарантий по поводу завтрашнего дня, а я не могу начать день без нее, не сказав, сколько она значит для меня. Я не уверен, что она разделит мое желание, но я должен попытаться.
Иначе я могу все потерять.
Глава 17
Саванна
Первый этаж пентхауса гудел энергией движущихся на танцполе людей. Разноцветные огни вспыхивали в такт музыки, освещая счастливые улыбающиеся лица.
Я чувствовала себя здесь чужой, и ушла бы домой, если бы не считала, что так будет только хуже.
— Веселей, малышка. Это твоя ночь, — Мейси сидела рядом на плюшевой скамеечке, вдоль танцпола.
Я заставила себя улыбнуться ей, когда она протянула мне неоновый коктейль в бокале для мартини. Вот она радуется в ожидании разгульной ночи, а я была эдакой Дэбби Доунер. (Персонаж, который появлялся в Saturday Night Live. Ее имя — сленговая фраза, которая значит «зануда», «тот, кто портит кайф») Я дрянь.
Выдохнув, поднесла бокал ко рту:
— Прости. Я лишь хочу, чтобы Деклан был здесь, и чтобы мы не...— Я пожала плечами и отпила глоток фруктовой смеси, чувствуя обжигающий алкоголь, как только напиток попал в желудок.
— Ссорились? — предположила она, прежде чем сделать глоток.
— Воевали. Ломали друг друга. В общем, словно пара ослов или кто-то подобный. На твой выбор, — произнесла я, опуская остатки коктейля.
Мейси вздохнула.
— Послушай, малыш, у тебя три варианта: ты либо уходишь, либо остаешься и пытаешься строить настоящие отношения с ним.
Оба варианта пугают.
— А какой третий? — Отмотать время и не терять перед ним штаны? Потому что я думаю, что этот бы мне понравился больше.
— Третий вариант — это отсроченный первый. Ты остаешься и пытаешься вернуться к простым соседским взаимоотношениям. Один из вас начнет с кем-то встречаться, а другой, скорее всего, будет слышать это по ночам. Вы двое будете причинять друг другу боль, и, в итоге, чувства превратятся в ненависть, и ты все равно уйдешь, — она проговорила медленно и лаконично, поймав мой взгляд, — Я не одобряю такой вариант.