Вздохнув, начинаю заново собирать свое белье в корзину. Когда я заканчиваю, Деклан зовет меня:
— Все готово.
Оставляя вещи на полу, подхожу к обеденной зоне рядом с кухней. Деклан уже сидит за маленьким круглым столом, опираясь локтями на темную глянцевую поверхность и взяв кусок огромного сэндвича. Я смотрю на пустой стул напротив него и блюдо перед ним, заваленное индейкой, листьями салата и помидорами. Мои ноги прирастают к полу. Это не может быть для меня. Этот сэндвич размером с мою голову.
Деклан опускает на меня свой взгляд, когда я отодвигаю стул.
— Я не знал, любишь ли ты майонез, но, — он пожимает плечами, — подумал, что тебе не помешают калории.
Я закатываю глаза, пытаясь не позволить еще больше обидеть меня.
— Прости, что мое тело не твоем вкусе.
Я не слепая и знаю, что за последние два месяца потеряла добрых пять с половиной килограмм, потому что была не в состоянии позволить себе такую роскошь, как нормальная пища и все остальное. Но это исходит от Деклана? От великолепного настолько-совершенного-что-не-знаю-как-он-может-быть-таким-без-фотошопа Деклана?
Что ж, его инсинуации недостаточно хороши, чтобы причинить боль. Но последней вещью, которая тебе понравится, когда находишь кого-то привлекательным, будет указание на то, что ты таковой не являешься для него.
Он, вероятно, привык к таким девочкам, как стриптизерша с загорелой кожей, крутыми изгибами и очень большими сиськами, которые вываливаются из чашек. По сравнению с такими девушками у меня грудь четырнадцатилетнего подростка.
Деклан откусывает от сэндвича, его глаза оказываются на одном уровне с моими, когда он жует, а затем проглатывает кусок.
— Я никогда не говорил, что оно мне не нравится, я сказал о необходимости быть чуть больше.
Жар приливает к моему лицу, когда я опускаю глаза на нетронутый бутерброд передо мной. Боже, я веду себя как глупый страус. Только потому, что я не могу видеть его, не значит, что он не замечает румянец, покрывающий мои щеки. Я поднимаю бутерброд и хмурюсь, когда он начинает разваливаться.
— Это не сэндвич, это шведский стол.
Так или иначе, мне удается несколько раз надкусить сэндвич без выпадения из него продуктов. Мне кажется, что Деклан смотрит на меня все это время. Не люблю, когда за мной наблюдают вовремя еды, особенно кто-то супергорячий. Он заставляет чувствовать меня ужасно неловко, поэтому я не могу даже взглянуть на него.
Между прочим, сэндвич действительно хорош. Так хорош, что я пытаюсь не закатывать глаза и не стонать так, как было бы уместно только при занятии сексом. Думаю, это лучший чертовый сэндвич, который я когда-либо пробовала, но он может показаться таким лишь потому, что кто-то ничего не ел в течение всего дня.
Я заканчиваю с половиной бутерброда и кладу обратно оставшуюся часть. Проглотив кусок, беру высокий стакан молока рядом с моей тарелкой. Делаю глоток, смотря мимо Деклана в сторону гостиной, а он начинает сверлить меня своими глазами.
— Мои кулинарные навыки очень ограничены, так что…
Ставя на место стакан, я облизываю губы, чтобы убрать с моего рта все оставшиеся крошки.
— Нет, очень вкусно, — признаю я, заставляя себя улыбнуться.
Он хмурится, смотря на мою оставшуюся часть сэндвича.
— Тогда почему ты не ешь?
Потому что ты не прекращаешь таращиться на меня, а я боюсь, что измажу все свое лицо едой, как неумелый подросток.
— Я сыта. — Отодвигаю тарелку, хотя могла бы легко доесть это, если бы не имела зрителей.
Деклан придвигает ко мне тарелку назад.
— Меня не волнует. Ешь.
Ничто не может быстрее взбесить меня, чем его властное поведение и требования, которые включают во мне режим суки.
— Нет, если ты собираешься сидеть здесь и смотреть на меня, как извращенец.
Он наклоняется вперед, кладя локти на стол.
— Что если я посижу здесь и поговорю с тобой?
— Не похоже, что я смогу тебя остановить. — Это очевидно, исходя из последних событий…
Я поднимаю вторую половину сэндвича и осторожно кусаю, бросая на него «ну, и?» взгляд.
— Как получилось, что ты спишь в своей машине? Тебя бросил парень или что-то еще случилось?
Конечно, он так или иначе спросил бы меня об этом. Задерживаю дыхание, потому что не собираюсь говорить об этом, я поднимаю стакан молока к моим губам и делаю длинный глоток, прежде чем поставить его обратно.
Мои движения медленные, протяжные и немного томные.
— Это твой способ спросить меня: есть ли у меня парень?
— Нет. Если бы я хотел спросить об этом, я бы напрямую задал вопрос.