Я качаю головой.
— Я, по существу, горничная.
Губы Деклана складываются в форму, самую близкую к тому, что я пока видела, что напоминало бы улыбку. Красивый мужчина и отклонение от цели — две вещи, в которых я определенно не нуждаюсь прямо сейчас.
— В основном.
— Какая вторая часть моей работы?
Он выдыхает.
— Закрытие ночью. С тех пор, как старый менеджер уволился несколько недель назад, я работаю в две смены с утра и до вечера шесть дней в неделю, я реально чертовски устал от этого, — он произносит это, слегка посмеиваясь. — Мне нужно, чтобы ты работала с двенадцати до восьми, с перерывом на обед, с понедельника по пятницу. Как думаешь, можешь справиться с этим?
— Да, я только, гм… Вы хотите, чтобы я самостоятельно закрывала заведение? Я никогда не была ответственна за что-то подобное.
— Все, что от тебя требуется, это содержать в чистоте полотенца в раздевалке, выключать свет и запирать двери, когда заканчиваешь. Эти парни приходят сюда, делают свое дело и идут дальше. Я обещаю, что они не будут нуждаться в твоей помощи в чем-либо, но мне необходим кто-то здесь, пока место открыто. И, эй, если тебе что-нибудь понадобится, моя квартира находится наверху. Хорошо?
Я снова киваю, успокоенная его ответом, когда меня осеняет, что это значит. В моем распоряжении будет целый спортзал, предположительно в течение нескольких часов ночью после закрытия. Я смогу принимать душ. Стирать одежду. Существуют вещи, о которых большинство людей не станут раздумывать дважды.
Деклан лезет в карман, вытаскивая и вручая мне связку ключей.
— Я не заставляю тебя закрывать спортзал сегодня, но, думаю, завтра ты будешь готова?
— Абсолютно.
Я сказала Деклану, что он не пожалеет, нанимая меня на работу, и хочу сдержать свое слово. Я также должна удержаться на этой работе, потому что она включает в себя некоторые довольно соблазнительные привилегии.
Парень, обливаясь потом, идет по направлению к раздевалке. Он кивает Деклану в знак приветствия и вытирает лицо полотенцем, затем бросает его в ближайшее ведро для грязного белья.
Мой босс опрокидывает корзину рядом со мной, и я смотрю на растущую кучу белого махрового белья. Даже тут я могу учуять запах мужского пота, мои губы непроизвольно кривятся.
— Похоже, тебе есть, чем заняться. — говорит он, похлопывая меня по спине.
Я смотрю ему вслед, как он удаляется, размахивая в такт шагам своими большими татуированными руками. Белый хлопок его простой футболки облегает его спину словно вторая кожа, растягиваясь на невероятно широких плечах. Его походка удивительно изящна для кого-то настолько огромного.
Я прогоняю эти мысли из своей головы и возвращаюсь к корзине. Со стоном беру в охапку полотенца и засовываю их в гигантскую стиральную машину с фронтальной загрузкой. Фу-у, они влажные.
— Ужас, — бормочу себе под нос.
Это маленькая цена, которую приходится заплатить, учитывая преимущества. Итак, я согласна возиться с этими вонючими полотенцами сейчас, если не буду пахнуть так же позже.
Я заканчиваю загрузку белья в машину. Так как она только наполовину полна, возвращаю корзину обратно в спортзал, чтобы скопить больше.
Замираю, когда вижу спину Деклана на ринге, работающего в спарринге с парнем, которого я наблюдала вчера. Черные шорты моего работодателя сидят низко на бедрах, обнажая манящий V-образный торс, который, кажется, имеют все супернакаченные парни. Мой взгляд скользит по мощному прессу и каменной груди в то время, как он совершает один-два быстрых удара, его мышцы напрягаются и расслабляются под кожей. Когда спарринг-партнер заносит руку, Деклан откидывается назад, едва уходя от удара, затем слева наносит хук в корпус, сбивая противника на пол.
Кажется, что все происходит за доли секунды.
Я стою, разинув рот, и, хоть убейте, не могу отвести от него взгляд. То, как его мышцы сжимаются с каждым движением, ручьи пота покрывают кожу, целеустремленность — это все делает его таким мужественным.
Он поворачивается и ловит на себе мой взгляд. Его грудь вздымается, пот стекает по бровям, когда тлеющие, как угольки, глаза опаляют меня, пригвождая к месту. Мне следует смутиться, что я открыто пялюсь на него, но нет. По крайней мере, не сейчас. Возможно, позже.
Хорошо, это ложь. Я уже в поисках камня, под который заползу от смущения.
Но сейчас мне все равно, потому что в эту секунду, я клянусь, на его лице такой же взгляд, как и у меня. Он начинается со слова «хочу» и заканчивается словом «тебя», но середина состоит из воображаемого раздевания.