– Земфира, наш договор с вами расторгнут. – сухо сказал он, дождавшись, пока мои истерические всхлипы дозвучат до конца.
– Нет, Петр Иванович, это наш с вами договор расторгнут. – звонко прозвучал в пустой комнатке мелодичный машин голосок. – С сегодняшнего дня вы больше не мой продюсер.
– А этот вопрос не в твоей компетенции! – побагровев и надув щеки, прокричал разжалованный Гринько.
– Не переживайте, с Виктором Исаевичем я договорюсь. – так же спокойно ответила Маша. – Вы ведь не думаете, что он заставит меня работать с вами против моей воли? Полина, мы с тобой прямо сейчас к нему поедем, и, может быть, сегодня же найдем нового продюсера.
Глава 6
Аня-Эсмеральда не появлялась в салоне уже четвертый день. Мы с Синтией уже начали не на шутку волноваться.
– Надо же, какая незадача, что наши работники не оформлены в салоне официально! – в сердцах воскликнула я. – Сейчас бы по налоговой книжке хоть какие-то координаты бы узнали.
– На налогах мы бы разорились. – вздохнула Синтия. – Но вообще, так дальше дело не пойдет. Человек пропал. А мы даже узнать о нем ничего не можем.
– Может, в милиции запрос сделать?
– В качестве кого? Официально она у тебя не работает.
– Ну, я могу представиться ее подругой.
– Ага, подруга, которая не знает ни адреса, ни телефона, только имя и фамилию.
– Давай по телефонной книге поищем.
– Какая ты умная! Думаешь, я не искала? Не зарегистрирована она нигде. Она квартиру снимала, у нее с отцом какие-то нелады, мать умерла пару лет назад, и он на молоденькой женился.
– Ну давай телефон отца найдем!
– Так уже нашла! Откуда, ты думаешь, у меня такие сведения?
– Я думала, от самой Ани.
– Фигушки, она мне только про хахаля Кирилла постоянно талдычила, а про отца – ни гу-гу.
– Понятно. Значит, надо так насесть на отца, чтобы он лично подал заявление в милицию. Три дня дочери дома нет, пусть ищут.
– Но он же не знает, где она сейчас живет. А вдруг она как раз-таки дома, только телефонную трубку не берет?
– Ну вот пусть милицейские это и выясняют. Тебе жалко их лишней работой загрузить?
– Поняла, скоро отцу позвоню.
– Давай звони прямо сейчас. Считай это рабочим заданием.
Я ушла в свой кабинет. Через несколько минут меня позвала Синтия.
– В общем так. У Ани есть младшая сестра Таня, я получила от отца ее мобильник и уже с ней созвонилась. Она знает, где Аня живет, и у нее даже есть ключ от съемной квартиры сестры. Так что она прямо сейчас туда поедет и мне отзвонит.
– Молодец, Синтия, из тебя бы отличный сыщик получился!
– Пока получилась только отличная администраторша. На минимальной ставке.
– Ты на что намекаешь? Пора повысить тебе зарплату?
– А ты как думаешь, мне кушать не хочется?
– Я поняла. Будешь получать на четверть больше. Наш салон от этого не разорится?
– Если разорится, обе пойдем побираться на улицу.
Я опять ушла в свой кабинет, откуда меня на сей раз извлекли минут через сорок. Выйдя по знаку синтии в коридорчик, я увидела на диванчике для посетителей кудрявую черноволосую девушку и в первый момент подумала, что это нашлась, наконец, Аня. Но девушка подняла на меня глаза, и я увидела, что ошиблась. Сходство между сестрами было большим, но перепутать их можно было лишь с большого перепоя.
– Вы Таня? – на всякий случай осведомилась я.
– А вы Полина? – девушка поднялась с диванчика и взволновано продолжала – Я сейчас была в квартире у сестры. Там легкий такой бардак, как будто Анька только-только вышла куда-то в магазин. Но ее там точно давно не было, на полу лежит слой пыли!
– Может, влажная уборка не в традициях Ани? – вмешалась Синтия.
– Да я не про это. Если человек по комнате ходит, не может быть ровного слоя пыли! Должны же оставаться следы?
– Понятно. – вмешалась я. – Таня, пошли в милицию писать заявление о пропаже.
В милицейском участке нас приняли неприветливо. С боем мы добились разрешения написать заявление о том, что танина сестра, а моя подруга Анна Лещева четыре дня назад без вести пропала. Подав заявление, мы с Таней покинули участок и, обменявшись телефонами, расстались. Не успела я дойти до салона, как мой мобильный зазвонил:
– Полина, ты меня что, обманула? – прорыдал женский голос.
– Кто говорит? – в момент не поняла я.
– А, так ты теперь меня уже не узнаешь?
Я наконец уловила в голосе знакомые интонации.
– Марина Петровна, простите, у меня тут неприятности, работница из салона пропала, так что голова плохо работает. А что у вас случилось?