— Ладно, мы вас оставим! — слишком угодливо предложил Гоблин. И троица лениво удалилась.
— Зря ты при них это сказала! — зашипела Лиза. — Они же потом допрос с пристрастием нам устроят.
— Да ладно вам, неужели они такие великие? — пыталась отшутиться я.
— Все-таки сомневаюсь я в тебе, — продолжала Лиза, внимательно оглядывая меня, — если бы ты хорошо Ирку знала, то так бы не вляпалась!
— А я и не говорю, что хорошо ее знала. У нас только однажды пути пересеклись. И дело важное было. А результат его лишь сейчас стал известен. Девчонки, я не пойму, вы что ко мне прицепились? Я Ирке не враг, это точно.
— А ей теперь никто не враг! — тихо ответила Вика. — Теперь уже поздно. А ты, Лизка, так уж в штыки Таньку не принимай, поговорить сначала с человеком надо.
— Девчонки, а пошли в кабак, а? — предложила я. — А то здесь разговаривать как-то не по себе. Где гарантия, что нас в соседних кустах не слушают?
— У тебя что, бобы лишние есть? — удивилась Вика.
— Не очень много, но помянуть Иринку хватит.
Мои расчеты были основаны на том, что подружки явно уже подвыпили, а значит, немного нужно для того, чтобы их разговорить. Мы пошли пешком до ближайшего кабака. Возникала еще одна проблема: для меня было вовсе не желательно, чтобы кто-нибудь увидел меня вместе с девчонками. А в том кабаке, куда они предложили отправиться, наверняка находились их знакомые.
— Девчонки, а вы здесь часто бываете? — решила выяснить я.
— Не то чтобы часто, но, когда при бобах, заходим, — ответила Лиза.
— Так, может быть, у вас там знакомых полно? — Я остановилась на полпути.
— А что? — в унисон спросили подруги.
— Нежелательно, чтобы нас видели вместе. Ведь вы сами сказали, что потом спрашивать будут, кто я, что я…
— Это верно, — согласилась со мной Вика, — там за углом есть еще одно кафе, но оно для богатеньких…
— Ничего страшного, пошли.
Подружки удивленно переглянулись, но все же безропотно последовали за мной.
Мы зашли в кафе «Русские вина». Было интересно смотреть, как вытянулись лица моих спутниц. В таком заведении им явно еще не приходилось бывать.
Казалось, мы попали в восемнадцатый век. Еще бы, стены драпированы тяжелым бархатом, столы и стулья выполнены под красное дерево, украшены всевозможными позолоченными загогулинами и финтифлюшками. На столах стояли канделябры со свечами.
Мои спутницы настолько смешно смотрелись на фоне этого великолепия, что я не удержалась и хмыкнула.
— Ой, как здесь кла-ассно! — шепотом протянула ошарашенная Лизка, восхищенно озираясь по сторонам.
Молодой официант, одетый с иголочки, удивленно осмотрел нашу компанию.
— Вы к нам? — едва скрывая презрение, спросил он, не спуская при этом глаз с Лизкиных волос.
— Да, нам нужен столик, и принесите, пожалуйста, меню! — твердо произнесла я.
Он подошел ко мне совсем близко и вкрадчиво спросил:
— А вы в курсе того, какие здесь цены?
— В курсе! — веско заверила я его.
Мои спутницы тем временем слегка испуганно жались друг к другу.
— Хорошо, проходите, — поколебавшись, официант показал нам столик в глубине небольшого зала.
Место мне понравилось. Оно было отдаленным, так что вряд ли кто-нибудь смог бы помешать нам спокойно поговорить.
— Что будем пить? — спросила я, открывая меню. — Пиво или водку?
— Мне бы лучше водку! А ты, Вика, чего хочешь? — спросила подругу Лиза.
— Я, наверное, пива выпью.
Через несколько минут мы сидели за столиком, ломившимся от еды и выпивки. Мне же, как это часто случалось, пришлось пить безалкогольное пиво. Уж очень мне не хотелось отправляться домой на такси. Тем более что после ремонта я свою старушку боюсь оставлять без присмотра.
Мы с девчонками выпили за упокой души Ирины Гришиной, после чего я попыталась выяснить, что они знают о том, какой была ее жизнь в последние несколько месяцев. Однако здесь меня ждал провал: выражаясь грубо, но понятно, девчонки лыка не вязали. Лизка быстро опьянела, и по этой причине было напрасно ждать, что она скажет что-то важное. Виктория еще держалась.
— Опять придется на себе домой ее тащить! — с досадой произнесла Виктория, когда Лизка нетвердым шагом прошествовала по направлению к туалету. — У нее две крайности: либо напиться до беспамятства, либо ширнуться так, чтобы собственное имя забыть.
— А Ирка баловалась наркотиками?
— А кто ее знает? При мне она только накуривалась пару раз. А на большее она вроде не решалась. Однажды она видела, как парень от передозы умер, с тех пор ее к наркотикам не тянуло…
— А вы, наверное, втроем дружили давно?
— Нет, что ты. Я — сама по себе. С Иринкой нас связывали только общие знакомые, а Лизку я знаю совсем недолго.
— А что у вас за знакомые? Небось мужики? — с искусно подделанной легкой завистью спросила я.
— Да. — Виктория закурила. — У меня есть «папочка» богатый. Я его любовница, но не постоянная, на этом месте у него другая баба, взрослая. А ко мне он иногда приходит, после всего подарки дарит, денег дает. Говорит, мне учиться надо. А мне неохота, да и все как-то не получается.
— И у Иры тоже был «папочка»?
— Да, только ей больше повезло, чем мне. У нее он был красивый. А моего ты бы видела! Старый, волосы редкие, рыжие, с усами!.. Я его как представлю, сразу противно становится. А куда денешься? Деньги на дороге не валяются, — философски закончила Вика.
— Но когда-нибудь все равно придется его оставить. Что же тогда делать будешь?
— Сама не знаю! — выпустила кольцо сигаретного дыма Вика.
— А Иринка как со своим познакомилась?
— Однажды мой «папик» попросил для своего приятеля подружку найти. Я Иринку и привела. Он, конечно, тоже не молодой. Седой весь, как будто ему уже лет под шестьдесят, но при этом подтянутый, стройный. Я бы даже сказала, красивый. И знаешь, сошлись они. Он в Ирке души не чаял. Так, по крайней мере, первое время было. Наряды ей покупал и денег давал. Потом то ли она к нему охладела, то ли еще что-то произошло, я точно не знаю, не вникала, но у них там какие-то нелады начались.
Она помолчала немного, задумчиво глядя мимо меня, а потом продолжила:
— Может, после того у них любовь кончилась, как жена узнала? У Веника жена молодая.
— Молодая? — от удивления мои брови взлетели вверх.
— Ну да, лет двадцать семь, наверное. Она однажды такой скандал устроила! Мы в кафе сидели все вместе, и она зашла. Кричала на весь кабак: «Убью!» — даже за волосы Ирку оттаскать пыталась, но Вениамин заступился и увел ее.
— Так его жена знала, что у него есть любовница?
— Знать-то знала, только сделать ничего не могла. Она когда начала на него дома давить, он с Иркой чуть ли не целые недели проводил.
— Слушай, а это не Вениамин Александрович Шаганов случайно? — вспомнила я имя с одной из визиток.
— Да, а ты откуда знаешь? — удивилась Вика.
— Это я сейчас неожиданно вспомнила. Мне Ирка давно говорила, что встречается с каким-то мужиком или только собиралась встречаться. Я почему запомнила — имя у него необычное, редкое, — сочиняла я на ходу. — А с Лизкой что Ирку связывало?
— Не знаю я. Она мне про Лизку мало что рассказывала. Но деньги Ирка ей помогала доставать.
В это время из туалета появилась Елизавета. Честно говоря, мне стало страшно: ее лицо было бледно-серым, а губы синели буквально на глазах.
— Лизка, ты что? — вскочила Вика навстречу подруге.
Лизка стала оседать прямо на пол, и мы с трудом успели ее подхватить.
— У нее, наверное, передоза! — шепнула мне на ухо Вика.
— Черт, только этого мне не хватало! — в сердцах воскликнула я. — Быстро «Скорую», скажи отравление! — скомандовала я Вике.
Вика крикнула бармену, чтобы вызвали «Скорую помощь».
Потом я спросила:
— Вик, я могу как-нибудь тебя найти, если что? Может, телефон оставишь? Я тебе и не рассказала всего, что хотела, а дело-то действительно важное.
Девушка удивленно повращала глазами, но, поколебавшись, все-таки вытащила из сумочки записную книжку и что-то накарябала на листке.