Однако его пальцы даже не дрожали. Он гораздо лучше контролирует свои чувства, чем я, подумала Морея. Но ведь Чарлз, в конце концов, не отец ему, просто клиент, а от клиентов только и жди неожиданных решений.
Морея сделала ему знак глазами, и, поставив поднос возле матери, он подошел к ней.
— Что ты собираешься предпринять? — спросила она. Он не ответил, и она настойчиво продолжала: — Ты должен остановить его, Ридж. Ты не можешь позволить ему сделать это. Он должен бороться.
Ридж тяжело вздохнул:
— Дело в том, Морея, что я согласен с ним.
Морея была в шоке.
— Мало того, — продолжал Ридж, — он действует по моему совету.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Морея в изумлении уставилась на него. Быть не может! Ридж посоветовал отцу уйти на пенсию?
Чарлз Лэндон взял за руку жену.
— Мередит знает, как давно я мечтал посвятить все свое время новой книге. И еще мне бы хотелось побольше играть в теннис — правильно, сынок?
Сынок? Ридж, казалось, тоже был смущен таким обращением. Он действительно посоветовал отцу идти на пенсию?
А Чарлз тем временем продолжал:
— А еще мне всегда хотелось иметь побольше свободного времени и денег, чтобы путешествовать с женой.
Морея повернулась к Риджу:
— Я говорила тебе, что сама заплачу гонорар за отца. Так что если ты дал ему этот невероятный совет, заподозрив, что он не сможет выплатить тебе гонорар…
— Ты считаешь, что мои советы зависят от гонорара?
В голосе Риджа зазвенели металлические нотки, и Морея поняла, что зашла слишком далеко. Но ей уже было все равно. Он тоже зашел слишком далеко — дает такие крутые советы, даже не предупредив ее.
Она повысила голос:
— Извините нас…
Ровена посмотрела на нее с удивлением, Мередит с беспокойством. Чарлз усмехнулся.
— Давайте-ка, детки. Идите развлекайтесь. Нечего вам томиться среди стариков.
Морея прошла на кухню, Ридж последовал за нею. Повернувшись к нему, она скрестила руки на груди.
— И давно это продолжается?
Ридж облокотился на мойку.
— Он сообщил мне о своем решении в тот вечер, когда мы были у тебя. И объяснил, почему.
— И ты мне ничего не сказал? Позволил мне думать, что уговорил его бороться?
— Морея, то, что он сообщил мне о своем желании уйти на пенсию, не означает, что я согласен с ним. И потом, он уходит с полной пенсией, льготами, в профессорском звании и все такое.
Морея покачала головой:
— Это ерунда.
— Не такая уж ерунда, если хорошенько подумать.
— А моральное удовлетворение?.. Черт возьми, Ридж, ты же мне сказал, что делаешь то, о чем я тебя просила, а на самом деле все как раз наоборот!
— Чарлз — мой клиент, Морея. А ты нет, — спокойно ответил Ридж.
И это было правдой. Морея лучше, чем кто-либо другой, знала, что адвокат обязан соблюдать интересы только своего клиента. Но она рассчитывала, что Риджу понадобится ее помощь, ее совет.
А он повернулся к ней спиной. Она не была его клиентом, и он отклонил ее помощь как коллеги.
Так кто я для тебя, Ридж? Вопрос так громко прозвучал в ее голове, что она испугалась, не произнесла ли его вслух. Испугалась, потому что знала ответ и не хотела услышать его от Риджа.
Она абсолютно ничего для него не значила. Если бы это было не так, он бы вел себя иначе.
Ей было больно смотреть на него.
— Думаю, что знаю твой следующий аргумент: если бы я защищала интересы твоей матери, ты бы не требовал от меня полного отчета о своих действиях.
— Не требовал бы, — подтвердил Ридж. — Потому что я доверяю тебе.
Морея пришла в ярость:
— Черт тебя возьми, Ридж Колтрейн, это просто подло!
— Что я доверяю тебе? Почему ты воспринимаешь это как оскорбление? Кстати, о доверии, Морея. Ты говорила, что мои советы зависят от размера гонорара…
Морея ответила, слегка поколебавшись:
— Я не совсем это хотела сказать.
— Весьма изящное извинение!
— Ридж, в данном случае деньги роли не играют. Разве я не ясно выразилась, что сама буду оплачивать услуги адвоката?
— Ты сказала, что возьмешь на себя все финансовые расходы. Но кто заплатит по остальным счетам?
— Ты о чем? — нахмурилась она.
— Об эмоциональной нагрузке, стрессах, крови и поте длительной баталии. Кто заплатит за это, Морея? — И сам тут же ответил: — За это придется расплачиваться Чарлзу и Мередит — вот кому.
— Но ведь иначе поступить нельзя! Выбора нет. Когда происходит подобная несправедливость, необходимо бороться!
— Ты действительно считаешь, что нет ничего важнее принципов? Это в «ТБК» тебя научили, что от битвы уклоняться нельзя, что не существует обстоятельств, при которых человек важнее принципов?