– Озейва на борту? – прошептал я, обращаясь к Говарду.
– Она уже давно на «Звезде».
– Я имел в виду…
– Это тоже. Я говорил с ней десять дней назад.
Одна фигура в форме орбитального служащего отступила, давая нам дорогу, но этот место тут же занял другой человек в такой же форме.
Брэйс с удивлением уставился на нашу троицу.
– Гиббл, я не понимаю, почему Пентагон приказал мне взять на борт вас троих и этот механизм, во время выполнения этой миссии.
Говард сдвинул лицевую пластину, так что теперь смог сфокусировать взгляд на Брэйсе.
– Вы видели приказы. Если ваши истребители смогут подбить корабль слизней, мы должно тот час перебраться к нему на борт для сбора информации. То что удастся нам добыть, будет стоит дороже золота.
Ложь достойная настоящего шпиона. Однако в ней имелась крупица истины, достаточная, чтобы обмануть любого, кто мыслил прямолинейно по типу Брэйса. Казалось логичным, как можно скорее запустить программу по изучению технологии псевдоголовоногих. Как и в остальных случаях, эта ложь могла остаться не раскрытой лишь пару дней. Но мы и в самом деле были тремя самыми величайшими экспертами по слизням на Земле. Кого еще могли послать? Очевидно, наша «легенда» пока работала. Было бы очень обидно проиграть. Говард умел классно лгать, и он прикрывал нашу троицу. По крайней мере, ему нужно было продержаться всего несколько дней.
Сержант-техник Космических военных сил, просунул голову в дверь трейлера.
– Посадка через минуту!
В течение шестидесяти секунд в трейлере был слышен лишь шорох застежек обмундирования, тяжелое прерывистое дыхание и чей-то шепот, возносящий молитву Всевышнему.
Вновь сержант-техник открыл дверь трейлера.
– Дамы и господа, настало время шоу.
Глава тридцать третья.
Мое сердце трепетало, когда мы – пятьдесят человек, прошли по Эспланаде к «Звезде». Модуль со спущенным трапом застыл посреди газона черной травы. Внутри «Звезда» была залита бледно-красным светом. Теперь только крошечный отряд людей стоял между человеческим родом и концом того мира, который мы знали.
Я с трудом волочился в скафандре в сорок кило весом в земной гравитации.
Все мы, с трудом ступая, поднялись на борт. Потом каждому из нас пришлось открыть рот, и медик вложил нам под язык противоперегрузочные пилюли, размером с добрую горошину. Свою последнюю прогулку по Луне я тоже совершил, находясь под действием какой-то дряни… Эти пилюли должны были удержать нас от тошноты. Внутри модуля мы сидели очень плотно: нос к носу, бок к боку. Таблетки должны были помочь и в том случае, если бы забарахлила система жизнеобеспечения «Звезды», рассчитанная на вдвое меньшее число пассажиров. К тому же спускаемый модуль не предназначался для дальних перелетов таких, как путешествие между Землей и Луной.
Мини Озейва и ее второй пилот уже давно находились на борту, проверяя все системы. Если модуль не сможет вытащить нас на орбиту, если пилоты не смогут дозаправить модуль, или случиться еще какое-то «если», это будет конец всему. Все мои встречи с Озейвой обычно заканчивались тем, что она ругала меня, но мне это почему-то нравилось. А вообще, во время полета полагалось спать.
Офицер Космических сил, выполняющий роль стюарда, втиснул меня в кресло, затем его рука скользнула вниз по моему скафандру. Он отыскал на грудной пластине соответствующие гнезда и подсоединил меня к бортовому компьютеру и медицинскому монитору.
Я сладко зевнул.
– Сладких снов, генерал.
Очень сомневаюсь.
Глава тридцать четвертая.
Через три дня Говард, Брамби и я сидели среди офицеров «Эскалибура» и потягивали горячий, бодрящий кофе, дрожа в застоялом, ледяном воздухе. Система восстановления воздуха не работала несколько месяцем, и это чувствовалось. Нам предоставили неубранный зал. Каждый из пилотов был занят проверкой собственного модуля, а тем временем Брэйс и его двадцать пять членов команды получили судно по размеру много большее, чем стадион «Янки»[81].
Неудивительно, не смотря на то, что эта миссия считалась самой важной в человеческой истории, трое из нас – точнее четверо, если считать Джиба, который сидел у меня на плече – не собирались ничего делать. Мы отдыхали, плетя нити заговора.
Брамби откинулся на спинку стула и едва ли не плавал на нем. До тех пор, пока «Экскалибур» полностью не раскрутился, он весил около трех киллограммов.
– А что собираются делать остальные?
Говард, которому никогда не мешала ни пониженная гравитация, ни пехотное снаряжение, снял шлем и водрузил его на стол. Его дисплей сверкал в визоре словно вопросительный знак. Я перегнулся через сто, вытянул палец и нажал на выключатель.
Брамби и я знали официальную версию наших планов… Если кто-то из Космических сил дознается о том, что мы затеяли, мы вернемся домой не осуществив наши планы.
– Говард, каким образом «Звезда» может повредить «Огненнуюведьму»? – спросил я.
– «Звезда» была разработана много лет назад. Запасные части этих машин до сих пор хранятся здесь, на «Эскалибуре». Готовые. Установить их на поврежденное судно не так уж долго, – он подтянул к себе наладонник и вывел что-то на экран. Передо мной оказалась распотрошенная «Звезда». На этом чертеже были видны все трубы, резервуары, приборы… – Маневренность достаточная. Эти стабилизаторы и гладкая форма бесполезны в космосе. И… – Говард показал на стойку по центру корпуса «Звезды», – …они добавили системы вооружения.
Я покосился на белые стрелки, по форме напоминающие плавники.
– Ракеты «воздух-воздух»?
Говард кивнул.
– Их лучше всего использовать для маневрирования в вакууме. Но они могут работать и как обычные ракеты. Пилот выводит «Звезду» на цель и стреляет. Они словно неуправляемые разрывные пути. Просто.
Еще годы назад, в те дни, когда началось Нападение, мы узнали, что слизни умеют нейтрализовывать наши ядерные бомбы. А ракета с трехсоткилограммовой боеголовкой обычной, пусть даже самой мощной взрывчатки, казалась карликом по сравнению с бегемотами слизней.
– А они швыряются камнями… Однако это не даст нам большого преимущества. К тому же слизни тоже могут запустить в нас камешком размером с рефрижератор.
Зазвучал клаксон, и главные двигатели «Эскалибура» ожили.
Экран на переборке передавал вид, открывающийся с зонда робота, который кружил возле материнского корабля.
«Эскалибура» коснулись первые лучи лунного восхода солнца. Серебряная вспышка у горизонта разрослась в огненный полумесяц. Я зажмурился от яркого света. А когда открыл глаза увидел «Эскалибур», плывущий в солнечном свете. Величественный и серебристый висел он над белой лунной равниной.
Говард покачал головой.
– Могу поспорить на свою пенсию, что последний снаряд был чем-то уникальным.
– Ты отслужил еще только шесть лет. Тебе пенсия не положена.
Нахмурившись, Говард посмотрел на меня.
– Снаряд смог набрать такую скорость благодаря «футбольному мячу». Скорее всего, «мяч» – своего рода маяк. Быть может снаряд проделал всю дорогу от Юпитера, вслед за «Эскалибуром», потом разогнался до «боевой» скорости, как только получил сигнал, что маяк, согласно указаниям, которого он двигался, уничтожен.
81
Стадион в г. Нью-Йорке на 57,5 тыс. зрителей, база бейсбольной команды «Нью-Йоркские янки». Находится в Южном Бронксе. Открыт в 1923, реконструирован в 1970-е.