Он надеется снова запустить свои когти в Селину. Я чувствую это глубоко внутри. Константину не нравится проигрывать, и он, черт возьми, потерял самую красивую девушку в мире. Она больше никогда не будет у него. По крайней мере, если он не вырвет ее из моих холодных, мертвых рук.
В этот момент щелкает боковая дверь фургона, и выходит Селина.
— Э-э, не мог бы ты мне помочь? — спрашивает она, оборачиваясь. Сзади есть молния, до которой она не смогла дотянуться, поэтому я хватаюсь за молнию и начинаю ее поднимать. Мои пальцы касаются ее нежной кожи, и я чувствую, как она дрожит от моего прикосновения.
Черт.
Прочищая горло, я говорю ей: — Вот. Все готово.
Когда она снова поворачивается ко мне лицом, воздух покидает мои легкие. Она выглядит такой чертовски красивой.
Раньше мы много времени проводили здесь, в воде, занимаясь серфингом, смеясь и разговаривая. Боже, мы могли говорить часами. Серфинг с Линой — одно из моих самых теплых воспоминаний подросткового возраста.
— Наперегонки! — кричит она, прежде чем схватить свою доску и пуститься бежать.
Черт! Я хватаю свою доску и бегу за ней. Я почти забыл, что мы всегда бегали наперегонки на пляж, и тот, кто выигрывал, должен был поймать первую волну.
Не могу поверить, что она вспомнила.
Она опережает меня на несколько секунд, и я виню в этом попытку грубо обращаться с моей доской и то, что она получила преимущество.
— Похоже, я была первой, — говорит она, практически сияя.
Посмеиваясь, я говорю ей: — Ладно, прекрасно.
Мы вместе заходим в воду на наших досках. Ощущение омывающей меня соленой воды навевает воспоминания о том, как мы с Селиной вместе занимались серфингом. Черт возьми, прошло слишком много времени с тех пор, как я был здесь в последний раз. Я очень скучал по этому. За последние десять лет время от времени занимался серфингом в одиночку, но никогда не чувствовал себя так, как раньше. Мне никогда это не нравилось так сильно, как когда я был с ней, поэтому в значительной степени отказался от этого.
— Ты в порядке? — Я кричу ей, когда она начинает плавать, чтобы поймать свою первую волну.
Когда Селина подходит к волне, она просто оглядывается и улыбается, и я знаю, что у нее это получилось. Надеюсь, серфинг — это то же самое, что езда на велосипеде, то, что вы никогда не забудете. Но если с ней там что-нибудь случится, я, черт возьми, сойду с ума.
— Будь осторожна! — Кричу ей вслед, но она слишком далеко, чтобы услышать.
Я смотрю, как она плывет все быстрее и быстрее, пока ее изящная фигурка внезапно не встает на доску и не преодолевает небольшой всплеск. Волна не была впечатляющей, но она была особенной. Это первое свидание с тех пор, как ее освободили.
— Твоя очередь! — говорит она, подплывая к пляжу, соскальзывая с доски в воду.
Я плыву, ожидая идеальной третьей волны. Вскакивая на свою доску, скольжу по воде. Шум океана вызывает почти эйфорию, когда использую нижнюю часть тела, чтобы рассекать по волне. В этот момент я сливаюсь с океаном, и это самое удивительное чувство.
Ты чувствуешь себя сильным, когда ловишь большую набегающую волну, почти как будто управляешь природой или просто находишься в присутствии чего-то действительно замечательного.
— Мило! — Селина окликает меня, когда я подплываю к ней.
Мы делаем еще несколько поворотов, ловя волны, и я становлюсь просто одержимым до улыбки Селины. Я не видел, чтобы она так часто улыбалась с тех пор, как приехала в особняк. Я мог бы привыкнуть к этому.
Измученный, гребу обратно к пляжу и падаю на песок. Я наблюдаю за Селиной вдалеке. Она готовится поймать идеальную волну. Вода вздымается, и она красиво принимает позу. Но как только она начинает скользить над водой, я краем глаза замечаю движение. Другой серфер прорывается с другого конца, пытаясь поймать волну Селины. Они столкнутся посередине, если оба продолжат в том же духе.
Отчаянно размахивая руками, я кричу: — Берегись!
Но уже слишком поздно.
Две доски ударяются друг о друга, сбивая обоих серферов с ног в воду.
Сильно.
Селина уходит под воду, и я на несколько секунд теряю ее из виду. Изо всех сил борясь с волнами, я плыву к ней так быстро, как только могу.