— И?
— И он... набросился на меня.
— Черт возьми, да, девочка, — говорит он с восторженным кивком.
— Но потом... мы просто легли спать.
— Черт, Ромео ничего не хотел взамен? — Спрашивает он, нахмурив брови.
— Нет, — я печально качаю головой. — И я не могу перестать думать о причинах, стоящих за этим.
— Может быть, он ждет от тебя следующего шага, чтобы получить больше, — предполагает Дуэйн.
— Возможно, — протягиваю я, прежде чем кивнуть головой в знак согласия.
Дуэйн прав. Нико такой джентльмен. Никогда не давит, никогда не просит слишком многого. Что, если он просто боится зайти слишком далеко? Что, если он просто напуган и точка?
— В следующий раз, когда останешься с Ромео наедине, дай ему точно знать, чего ты хочешь. Это должно прояснить любую путаницу, — предлагает Дуэйн.
Я рада, что рассказала кому-то о своих чувствах вместо того, чтобы просто держать их при себе до тех пор, пока они окончательно не поглотят меня. На самом деле я чувствую себя в тысячу раз лучше, чем сегодня утром.
— Спасибо за совет.
— Именно для этого я здесь, — говорит он с широкой улыбкой.
До конца нашего сеанса терапии я думаю о том, о чем мы с Дуэйном говорили. Я думаю, может быть, мне действительно нужно подтолкнуть Нико в правильном направлении.
Если я чего-то хочу, мне нужно дать ему знать, чего хочу я. И если он все еще отвергает меня после этого, то мне просто придется разбираться с последствиями позже.
Глава 35
Селина
Мы смотрим фильм в комнате Нико.
Это стало для нас почти ежевечерней рутиной, мне это нравится, но я хочу... большего. Между нами нарастало сексуальное напряжение, и я чувствую, что сегодня вечером, наконец, могу сорваться. Прошла почти неделя с тех пор, как он в последний раз прикасался ко мне, вылизывая до беспамятства, а я все еще чувствую на себе его язык. Опыт был потусторонним, как будто я левитировала, и хочу испытывать это снова и снова с ним.
Я ждала, что Нико сделает шаг, но он был стойким, не подавая мне никаких признаков желания чего-то еще, кроме того, что у нас есть прямо сейчас. Итак, я решаю, что сегодня та самая ночь. Я больше не хочу ждать. Однако никогда раньше не занималась сексом с мужчиной по собственной инициативе. Меня всегда заставляли делать то, чего я не хотела. Поскольку у меня никогда не было настоящих отношений по обоюдному согласию, я понятия не имею, что делать.
Я пыталась флиртовать, но с треском провалилась, вероятно, потому что боюсь, что мои слова прозвучат странно и грубо, как у пещерного человека — ты мне нравишься. Я хочу секса с тобой.
Я внутренне успокаиваю себя. Почему это так сложно?
Потому что это Нико.
Да, именно по этой причине это так сложно. Нико никогда бы не заставил меня что-либо делать с ним, зная, через что я прошла. Но этот тихий голос в глубине моего сознания продолжает задаваться вопросом, может он не хочет меня. Во мне легко закрадывается неуверенность в себе, и, кажется, я не могу от нее избавиться.
Нико никогда бы не захотел тебя. Нико — идеальная пара, а ты — ничто.
Тряся головой, я пытаюсь выкинуть эти дурные мысли из головы.
В фильме есть сцена секса, и Нико нервно оглядывается на меня, как будто боится, что я это увижу или, может быть, он просто боится, что между нами возникнет неловкость. Боже, если бы у меня была хоть одна сверхспособность, это была бы способность читать мысли. Я хочу знать, о чем он думает, что он думает обо мне.
Собрав все мужество, на которое я способна, я встаю на колени и ползу к нему в изножье кровати.
— Неудобно? — Невинно спрашивает он, глядя на меня.
Я качаю головой.
Он лежит на животе, положив подбородок на скрещенные руки, его бицепсы выпирают, и он проверяет прочность нитей на рубашке с короткими рукавами.
Лежа рядом с ним, я изучаю его профиль. Его лицо само совершенство — жесткие, сильные линии, словно высеченные из камня, но с мягкими чертами, уравновешивающими все это, такими как его длинные темные ресницы и поразительные серые глаза, которые напоминают мне небо в пасмурный день.
Когда Нико замечает, что я пялюсь, он спрашивает: — Тебе не нравится фильм?
— Я не хочу смотреть этот фильм, — говорю я ему, намекая на то, что хочу большего. Гораздо большего.
Он поворачивается на бок, так что мы оказываемся лицом друг к другу.
— Ну, тогда что ты хочешь делать?
— Это, — шепчу я, прежде чем придвинуться ближе и поцеловать его.
Его губы такие мягкие и теплые. Они со стоном открываются, и я пользуюсь возможностью попробовать его на вкус. Мой язык переплетается с его, и сильное чувство пронзает меня прямо до глубины души. Мягко толкая его на спину, я сажусь верхом на его бедра и ахаю, когда чувствую, как его твердый член упирается в то место, где я нуждаюсь в нем больше всего. По крайней мере, я знаю, что действительно возбуждаю его. Это беспокоило меня больше всего.
Но когда я набрасываюсь на него, Нико внезапно отстраняется.
— Вау, — выдыхает он. — Лина, я не думаю, что мы… я не знаю, если...
Я смотрю на него, и слезы наполняют мои глаза. Эта маленькая сучка в глубине моего сознания была права. Он не хочет меня. Он никогда не захочет меня.
Вскакивая с кровати, выбегаю из его спальни прямо в свою комнату. Я закрываю за собой дверь, быстро запирая ее, прежде чем опуститься на пол.
Несколько секунд спустя я слышу, как Нико стучит кулаком по дереву.
— Лина, впусти меня, — зовет он с другой стороны.
— Нет! — Я кричу в ответ.
Он пытается нажать на дверную ручку, но безуспешно.
— Черт возьми, Лина! Нам нужно поговорить.
— Я не хочу разговаривать. Просто оставь меня в покое!
Меня не волнует, драматизирую ли я. Мне только что отказал единственный мужчина, которому когда-либо было на меня наплевать, так что я могу дуться, плакать и делать все, что, черт возьми, еще захочу.
Дверь вибрирует у меня за спиной, когда кулаки Нико натыкаются на дерево.
— Я выломаю эту гребаную дверь!
Нико кричит, и я слышу гнев, смешанный с беспокойством в его голосе.
Снаружи он звучит как сумасшедший. И почему он так себя ведет, что заводит меня еще больше? О боже, что со мной не так?