Гнев закипает во мне, переполняя до такой степени, что я больше не могу его сдерживать. Все годы жестокого обращения. Все годы страха. Все привело к этому.
С криком я поднимаюсь на ноги и бросаюсь на Константина, намереваясь выцарапать ему глазные яблоки. Моим ногтям удается поцарапать ему щеку, прежде чем один из его людей внезапно оттаскивает меня назад. Мужчина сжимает мои руки в тисках, и я сопротивляюсь ему, как дикое животное, пока не выдыхаюсь и не обмякаю в его объятиях.
Константин достает белый носовой платок из кармана своего костюма и вытирает лицо, глядя на кровь, когда убирает его. Сердечный смешок вырывается из его груди, прежде чем его темные глаза останавливаются на мне.
— Побереги свои силы, маленький питомец. Тебе это понадобится для того, что я запланировал для тебя, — угрожает он. Затем он смотрит на своих людей. — Поторопись и обыщи их, а потом давай убираться отсюда к чертовой матери.
— Куда ты нас ведешь? — Кричит Ария.
Я знаю, что у нее где-то спрятан телефон. Надеюсь, Ренато все еще слушает Но сомневаюсь, что Константин так легко выдаст свое местоположение.
— Мы отправляемся на небольшую прогулку на лодке, — говорит он со злобной ухмылкой, прежде чем покинуть клуб, перешагивая по пути через трупы.
Вдалеке слышны полицейские сирены, в то время как четверо мужчин грубо обыскивают Арию и меня, срывая с нас одежду и засовывая пальцы туда, где их быть не должно.
— Не смей прикасаться ко мне! — Визжит Ария. — Не надо! Остановись!
Несмотря на все ее попытки отбиться от мужчин, им удается обращаться с ней грубо, пока они не находят то, что ищут.
— Сотовый телефон, — кричит один из мужчин, вытаскивая его из лифчика Арии. Он берет устройство, бросает его на пол и разбивает о бетон каблуком своего тяжелого ботинка.
Затем у Арии вырывается всхлип, и я точно знаю, о чем она думает. Теперь они никогда не смогут нас найти. Нас заберут, и никто, черт возьми, ничего не сможет сделать, чтобы это изменить.
Глава 41
Николас
Было чертовки поздно или очень рано, когда громкий стук в дверь моей спальни пробудил меня от мертвого сна. Моим первым инстинктом является то, что с Линой что-то случилось, поэтому я вскакиваю с кровати и бросаюсь к двери. Когда я открываю ее, то ожидаю увидеть Лину, только что оправившуюся от кошмара или какой-то другой проблемы, с которой ей нужна моя помощь. Но вместо этого там стоит Ренато. Его глаза расширены от страха, и он выглядит так, будто едва сдерживается, когда говорит мне: — Они ушли. Он забрал их.
Мой мозг работает на пределе, пытаясь расшифровать, что именно он мне говорит. Мои руки хватают его за плечи, и я трясу его, заставляя сосредоточиться на мне.
— Что? О ком ты говоришь, Ренато? Кто ушел? — Спрашиваю я в спешке, мои вопросы спотыкаются друг о друга.
— Арии и Селины больше нет. Они у Константина, — выдавливает он.
Я смотрю на него с недоверием, мои руки медленно опускаются с его плеч.
— Нет, — говорю я ему, непреклонно качая головой. Это, должно быть, какой-то гребаный кошмар наяву, от которого я не могу проснуться. — Нет, ты ошибаешься.
Спеша по коридору, я останавливаюсь у комнаты Лины. Врываюсь в дверь, ожидая увидеть ее спящей, но кровать пуста, даже не видно признаков того, что на ней спали этой ночью.
— Нет, — выдыхаю я, проглатывая большой комок, образовавшийся в моем горле. — Как это вообще произошло? Я бы знал, если бы на дом было совершено нападение. Меня бы предупредили сирены и сигналы тревоги.
— Ария подумала, что было бы хорошей идеей для них улизнуть посреди ночи и пойти в клуб.
Мои руки сжимаются в кулаки по бокам.
— Какого хрена? — Я кричу.
Прежде чем я успеваю пересмотреть свои действия, бью рукой по ближайшей стене. Костяшки моих пальцев кричат от боли, когда куски гипсокартона и крошки краски падают на пол. Я убираю руку от дыры размером с кулак.
— Я не могу поверить, что Ария сделала что-то настолько глупое, — говорит Ренато, качая головой. — Мы должны вернуть их. Кто знает, что, черт возьми, с ними сейчас происходит? Они могли бы быть... — он не заканчивает это предложение, и я даже не хочу, чтобы он это делал.
— Ты еще кому-нибудь рассказал? — В спешке спрашиваю я, баюкая свои треснувшие и кровоточащие костяшки пальцев.
— Нет. Я пошел прямо к тебе, когда они разбили мобильный телефон Арии.
Я морщусь. Сейчас у нас даже нет способа отследить их.
— Нам нужно разбудить отца и Альдо. Альдо сможет отследить их через камеры в городе. Чем скорее мы узнаем, куда они направляются, тем лучше.
— Константин сказал одну вещь перед тем, как звонок закончился. Он сказал: Мы отправляемся на небольшую прогулку на лодке.
Черт.
Если Константин исчезнет на яхте где-нибудь посреди океана вместе с девушками, неизвестно, когда мы их снова увидим, если вообще увидим.
— Пошли, — торопливо говорю я, убегая по коридору, Ренато быстро следует за мной по пятам.
Я стучу в дверь спальни моих родителей. Через несколько секунд папа открывает дверь. Его глаза полны сна, но мышцы напряжены под белой майкой.
— Что случилось, Нико? — Спрашивает он, закрывая за собой дверь спальни.
Я знаю, что он не любит беспокоить мою маму без крайней необходимости, и я не против держать ее в неведении по этому поводу. Я знаю, что она не поможет нам ничем, кроме паники и беспокойства.
— Ария и Селина ушли, — говорю я ему. Затем, с гримасой, добавляю: — Их забрал Константин Карбоне.
— Как, черт возьми, это произошло?
Я объясняю все, что рассказал мне Ренато, и глаза моего отца расширяются, а затем сужаются.
— Альдо знает? — Настойчиво спрашивает он.
— Да, я уже позвонил ему. Он работает над этим, пытаясь понять, куда они направляются.
— Пойдем в диспетчерскую. Расскажи мне все по дороге, — торопливо говорит папа.
Мы встречаем Ренато на заднем дворе, и втроем спешим в диспетчерскую в напряженном молчании. Сказать нечего, улучшить ситуацию нечем. Моя сестра и девушка пропали, их забрал худший человек на гребаной планете. Кто знает, какие ужасные вещи он совершает над ними прямо сейчас.
Я зажмуриваюсь и, спотыкаясь, спускаюсь по лестнице.