– Выучиться? – Капитан с улыбкой покачал головой. – У вас найдется книжка? – Он указал на багаж посла. – Какая угодно.
Сбитый с толку посол достал томик «Фрегата «Паллада» Ивана Александровича Гончарова, который начал читать перед отправлением и так и оставил на середине. Капитан взглянул на заглавие и сказал:
– Откройте наугад и назовите мне номер страницы.
Посол послушно раскрыл книгу на странице 239. Капитан с точностью до буквы рассказал о том, что штурман видел в Африке.
– Понимаете? Теперь учиться вообще не нужно. Они импортируют знания непосредственно в мозг, подобно тому, как мы копировали данные на жесткие диски. Человеческая память достигла невообразимого развития. А если и ее не хватит… взгляните-ка. – Он достал из-за уха предмет размером со слуховой аппарат. – Это блок квантовой памяти, в котором можно сохранить все книги, возникшие на протяжении истории человечества, – или, если угодно, вообще все письменные памятники вплоть до последнего клочка бумаги для заметок. Мозг может извлекать отсюда информацию, как компьютер, и делать это намного быстрее, чем при использовании своей естественной памяти. Теперь понимаете? Я – вместилище всех человеческих знаний. Если захотите, вы тоже сможете получить все это, и потребуется вам менее часа. Так что для них обучение, которое вы имели в виду, – таинственный, непостижимый древний ритуал.
– Значит, их дети с самого рождения обладают всеми знаниями человечества?
– Дети? – капитан снова рассмеялся. – У них нет никаких детей.
– Как это – нет?
– Я разве не упомянул о том, что семьи давным-давно исчезли?
– Вы хотите сказать, что это последнее поколение?
– Концепции поколения теперь тоже не существует.
Изумление посла сменилось недоумением, но он попытался понять услышанное. И кажется, ему это в некоторой мере удалось.
– Из этого следует, что они живут вечно, да?
– Если какой-то орган тела выходит из строя, его заменяют новым. Если из строя выходит мозг, его информацию копируют и передают в трансплантат. После нескольких столетий таких замен от человека остается одна только память. Кто может сказать, молодые они или старые? Может быть, они считают себя старыми и именно поэтому не пришли знакомиться с нами. Конечно, они могут иметь детей, если захотят, путем клонирования или старомодным способом. Но мало кто это делает. Это поколение просуществовало более трехсот лет и будет точно так же существовать дальше. Вы способны представить себе, в какой степени это определяет форму быта их общества? Эрудиция, красота и долголетие, о которых мы мечтали, в эту эпоху достигаются без всякого труда.
– Послушать вас, так они создали идеальное общество. Но есть ли все же хоть что-нибудь, чего они желают, но не могут достичь?
– Ничего такого нет. Но именно потому что у них все есть, они всего лишились. Нам трудно это понять, но для них это серьезная проблема. Так что их общество далеко не идеально.
Растерянность посла сменилась задумчивостью. Шесть солнц двигались к западу и вскоре начали скрываться за горизонтом. Когда их осталось только два, взошла Венера, а потом с востока пробились лучи восходящего истинного Солнца. Его мягкий свет немного успокоил посла: по крайней мере, хоть кое-что во Вселенной оставалось неизменным.
– Пятьсот лет – не так уж много. Почему же перемены оказались столь значительными? – спросил он, обращаясь не столько к капитану, сколько ко всему мирозданию.
– Ускорение прогресса человечества. Скажем, пятьдесят лет прогресса в наше время соответствовали предшествовавшим пяти векам. А этим пяти векам, пожалуй, можно поставить в соответствие и пятьдесят тысяч. Вы все еще считаете, что мигранты смогут адаптироваться?
– И каков же конечный пункт этого ускорения? – недобро прищурившись, спросил посол.
– Не знаю.
– В полном своде человеческих знаний, которым вы обзавелись, нет ответа на этот вопрос?
– Если можно сказать, что пребывание в этой эпохе в чем-то меня убедило, так лишь в том, что мы вышли за пределы того времени, когда все можно было объяснить знанием.
– Ну что ж, едем дальше! – решил посол. – Возьмите этот чип с собой, ну и прибор для закачки знаний в мозги.
Перед тем как погрузиться в марево гиперсна, посол снова увидел Хуа – всего один взгляд через 620 лет, незабвенный, рвущий сердце в клочья взгляд; но в стремительном потоке времени этот взгляд маяком указывал ему дом. Ему снилось облако пыли, плывущее над хрустальной землей, – неужели именно такую форму сейчас приняли ее кости?