Восемь убийц пришли в мужской Ростовский Зачатьевский монастырь ночью. Чтобы убить его, Филарета, в миру Федора Никитича Романова. Глупцы! Филарет уже все, или почти все предусмотрел, и всегда меняет место своей кельи. Мало того, в монастыре уже большинство не монахи обитают, а люди Романова. Тут же выкраденный сын Михаил. А рядом… инокиня Марфа — бывшая некогда женой, пока ненавистный «друг закадычный», Бориска Годун, насильно не постриг Ксению Ивановну, любимую женщину.
Филарет был зол на все и на всех, он-то знал, нечто важное, что мог рассказать про того, кто сейчас на троне и ведет себя, будто и есть тот самый Димитрий Иоаннович. Но нет, он не царь и не царственных кровей. Он тот, на кого ставил митрополит Филарет в своей мести.
Какое же удивление было у Федора Романова, когда он понял, осознал, что тот, кто представляется царем Димитрием, ничего не помнит о договоренностях. А ведь все просто — Филарет должен был стать патриархом, а его сын, Михаил объявлен наследником престола московского. В этих раскладах Марина, так, чтобы повеселиться, да ляхов обмануть. Без помощи польских магнатов ничего не вышло бы. Пусть бы и жил Димитрий с Маринкой Мнишек, да детки только или мертвыми рождались, или умирали во младенчестве. А через лет пять-шесть, можно чтобы умер и Димитрий.
И все было по плану, сложному, многоступенчатому. Однако вмешался Васька Шуйский. Вот куда он полез-то? Мог же стать кем-то, вроде канцлера в Литве. Романов уже хотел начать переговоры об этом с Василием Ивановичем. Но не успел, так как боярин Шуйский оказался более шустрым и устроил-таки переворот.
Что дальше делать? Сидеть и ждать, не высовываться, только так. И Романов сидел и ждал, как и те, кто был в поредевшей партии Романовых — Лыковы, Оболенские, ряд дворянских родов. Победил в итоге тот, с кем были договоренности, но… ничего. Попытки намекнуть на некоторые обстоятельства, не привели к успеху, Димитрий Иванович, как будто ничего не помнил.
Тогда Филарет не то, чтобы приказал действовать, не спешить, а пока найти возможности и подобраться к царскому престолу как можно ближе. Тот, кто назвался Димитрием окружил себя множеством телохранителей, создал систему питания, когда стало сложно отравить царя, или кого из его семейства. Невозможным было травить медленными ядами, которые нужно давать постоянно в небольших количествах. Но не так уж и невозможно отравить разовой отравой. Филарет думал так, что нужно найти человека, который был бы частью системы, то есть ближе всего к царю физически.
Первая попытка приблизится к царю, вполне удачная сперва, в итоге оказалась провальной. Шаховской согласился сотрудничать, но, как только узнал, что царь его назначил московским воеводой, сразу же поспешил отказаться от ранее взятых обязательств. Так не бывает, чтобы в деле заговора играть в игру «хочу-не хочу». Шаховского убили и остался только один человек, который мог отравить или убить государя или кого-то из его семейства.
Сам Филарет не мог и шагу ступить, встретиться к кем-то, за ним следили. В этом была главная ошибка самозванца. Его люди искали доказательства то ли участия митрополита в заговоре, то ли его предательства. Тщетно… почти. Братья Лыковы уничтожили людей, ведущих слежку перед одной важной встречей митрополита и агента от Сигизмунда. Не самого короля, но его окружения.
Пролилась кровь и Филарет понял, что он должен действовать решительно и незамедлительно. Был отдан приказ убить царька. Вот только царька не оказалось в Москве. Поэтому Филарет решил, что смерть Ксении станет хорошим уроком для того, кто назвался Димитрием. Да и сам Филарет ненавидел все годуново племя, в том числе и его дочь. Тогда у Романова не получилось скинуть Бориску, слишком уж хитер и изворотлив был Годун, вот и сталось так, что по факту сильного рода Романовых, бывших Захарьевых-Юрьевых, и не существует. Мишка только. Но он молод.
— Лыковым немедля отправиться в Москву и отмстить… — начал давать распоряжения Филарет. — Марфе готовиться и всем готовиться. Уходим… пока к ляхам.
Филарет говорил нехотя, не то, что он сильно рвался к полякам, но тут, в России, семья обречена и уже не на позор, а на физическое устранение. Несмотря на то, что Филарет и его жена приняли постриг и никогда более он не ляжет со своей любимой женщиной, Федор Никитич все еще был семьянином, отцом и мужем, который стремится спасти свою семью.
Он отправится в Вязьму, даже не в сам город, а в село рядом. Тайком поедет, словно тать, вор. Но так нужно, иначе смерть. И вот эти лежащие перед ним люди, пришедшие в ночи, чтобы убить, яркое доказательство неминуемой смерти. Еще ранее часть серебра была переправлена в Вильно, иезуиты обещали сохранить имущество Романова, если он станет новым Курбским и превратится в действенный инструмент в руках польского короля. Его провозгласят патриархом, пусть незаконно, но обещан Томас, благословение от Константинопольского патриарха. Он же расскажет всему миру, что на престоле в России не истинный Димитрий Иоаннович, но лишь самозванец.