Сметя с кровати покрывало, Питер уложил Стеллу.
– Шелковые простыни, и твои волосы такие же шелковые, – прошептал он, опираясь на локоть.
– Доволен? – поинтересовалась женщина, улыбаясь.
– Еще нет, но скоро буду. Мы оба будем, – заявил Питер, целуя жену.
Они целовались, затем его рука вновь коснулась плеча Стеллы, погладила по груди, по животу и бедру, как будто желая вновь познакомиться с ее телом – телом, с которым он расстался две недели назад. Наклонившись, он прильнул губами к соску, и Стелла выгнулась, теснее прижимаясь к мужу.
– Когда я в отъезде, то постоянно думаю о нас, вспоминаю, как ты себя ведешь подо мной, что чувствую я, погружаясь в тебя, – пробормотал Питер.
Когда он поднял голову, Стелла прочла в его глазах безумное желание.
Мужчина вновь поцеловал мягкие соски, затем проложил дорожку из поцелуев по плоской равнине живота и ниже – к бедрам. Почувствовав давление его рта, трепет его языка, Стелла ощутила, как по ее телу прокатывается жаркая волна, обжигающая кожу. Она подняла бедра, жаждая его, жаждая долгих ласк.
– Моя сладострастница, – прошептал Питер.
Он раздвинул ей ноги и поцеловал влажную сердцевину. Стелла вскрикнула, пытаясь сдержать подступающий оргазм. Раньше она не представляла, сколь фантастичными, сколь эротичными, сколь необычными могут быть занятия сексом. Питер вновь коснулся ее языком, желание перехлестнуло через край, захватило ее, и в один яростный, мучительный миг она не смогла сдержать неизбежный взрыв. Женщина конвульсивно задрожала.
– Больше никаких множественных оргазмов? – поинтересовался Питер.
Улыбаясь, она склонила голову на плечо мужа.
– Кажется, да.
Он поцеловал ее и принялся ласкать, пока не возбудил снова. Затем прижал к себе. Почувствовав его желание, Стелла не могла не поцеловать мужа. Открыв в их страсти всю прелесть непринужденности, женщина скользнула вниз к его бедрам, обвила пальцы вокруг напрягшегося мужского естества и коснулась губами головки.
Мужчина застонал. Он наслаждался несколько минут, затем вошел в нее. Накрыв ее телом, Питер замер, так что Стелла могла чувствовать пульсацию его плоти внутри себя. Она приподнялась и, снедаемая желанием, начала ритмично двигаться.
Вновь она почувствовала приближение оргазма. Питер двигался в одном темпе с ней, его движения стали сильней и глубже. Оргазм приближался, пока женщина не растворилась в нем. Впившись ногтями в спину мужа, Стелла утонула в сладострастной истоме. Питер вновь задвигался, и перед ее закрытыми глазами словно вспыхнул свет. Женщина вскрикнула, и ее тело как бы раскрылось, взорвалось и слилось с плотью мужчины.
Стелла взглянула на часы. Было около семи, будильник еще не звонил. Она улыбнулась. Уже неделя, как они постоянно занимаются любовью – нередко днем, всегда по ночам, засыпая только с восходом солнца. Казалось, она должна чувствовать полное изнеможение, но вместо этого была полна бодрости. Повернув голову, она посмотрела на мужчину, лежащего рядом и мирно похрапывающего. Светлые волосы разметались по подушке, глаза закрыты – Питер выглядел трогательно-беззащитным и ранимым. И как похож на Алекса!
У нее сжалось сердце. Раньше Стелла считала появление мистера Дэвиса очередной неприятностью, но это оказалось величайшим счастьем: женившись на ней, Дэвис будто прискакал на белом коне и спас Золушку от всех бед.
Словно услышав ее мысли, мужчина медленно открыл глаза и улыбнулся.
– Доброе утро, – прошептал Питер и, перекатившись поближе, коснулся ее мускулистой ногой.
Ощутив его прикосновение, Стелла начала возбуждаться.
– Опять? – запротестовала она, тщетно пытаясь скрыть звучащую в голосе страсть.
– Ты должна привыкнуть к тому, что случается, когда я просыпаюсь подле тебя. – С этими словами муж обнял жену. – Думаю, у нас как раз есть время для… – Из комнаты Алекса раздался шум – мальчик проснулся и включил радио. – Увы, нет.
Женщина придвинулась ближе.
– Если малыш постучит и спросит, можно ли войти…
– И решит, что можно, а поскольку мы не хотим, чтобы нас застукали, придется быть паиньками, – настаивал Питер.
– Один из нас может сказать, что второй спит.
– И отослать ребенка? Стыдись, – упрекнул он с улыбкой. А минуту спустя вздохнул и сказал: – Нет, мы с ним еще только учимся делить тебя, и я не хочу, чтобы кроха счел меня захватчиком и почувствовал себя обделенным.
Стелла улыбнулась.
– Этого не произойдет, – сказала она, вспомнив, как мальчуган лазил по дяде, требовал, чтобы его носили на плечах, играли с ним в индейцев и в бейсбол, и тут же грустно произнесла: – Но ты главный…