Они целуются ещё немного, прежде чем Рей встаёт на дрожащие ноги и тихо проскальзывает к себе в комнату, с колотящимся сердцем запирая за собой дверь.
Она переодевается в одежду для бега, прежде чем бесшумно спуститься вниз. Выйдя через заднюю дверь, она дважды оббегает вокруг квартала, а после возвращается и заходит домой через в парадную дверь.
Лея улыбается ей и говорит:
— Надеюсь, ты не против мясного рулета.
Мгновением позже спускается Бен, который явно только что из душа.
Он улыбается ей.
Рей улыбается ему в ответ и говорит:
— Мясной рулет? Звучит здорово!
========== Октябрь 2013 ==========
Комментарий к Октябрь 2013
Внимание: в главе употребляют ограниченные в обороте в РФ вещества. Мы не поддерживаем героев в этом и обращаем внимание, что история драматическая, про другую страну с другим законодательством.
Lost
Lost in the heat of it all
Girl you know you’re lost
Lost in the thrill of it all
Miami, Amsterdam
Tokyo, Spain, lost
Los Angeles, India
Lost on a train, lost
Lost — Frank Ocean
Когда Рей входит в столовую, Лея сидит и что-то записывает в блокнот.
— О, хорошо, что ты здесь, — говорит Лея. — Я хотела поговорить.
— Что случилось?
Лея мягко усмехается.
— Ничего не случилось, просто мне кажется, что ты так занята учёбой, что мы почти не общаемся.
Лея указывает на стул напротив себя, и Рей послушно садится.
— Да, знаешь, в последнее время я очень загружена. — Рей чувствует себя ужасно виноватой, ей кажется: всё, что они с Беном творили, должно быть, ясно отражается у неё на лице, но, в своей истинной манере, Лея кажется слишком поглощённой собой, чтобы по-настоящему обратить внимание хоть на что-то.
— Я просто хотела убедиться, что с тобой всё в порядке, я не забыла что произошло перед тем, как прошлым летом дела стали немного… противоречивы.
Лея говорит невероятно спокойно, очень дипломатично.
— Это что, извинение?
Лея даже не вздрагивает, а лишь спокойно моргает.
— Нет, не совсем.
Рей поверить в это не может. Она склоняет голову на бок, и губы её складываются в тонкую линию.
— Тогда ладно, — она начинает вставать, но Лея её останавливает.
— Я просто хочу убедиться, что ты счастлива. Вы с Беном оба… С ним всё хорошо?
— Почему бы тебе не спросить об этом самого Бена? — холодно отвечает Рей.
Теперь Лея нервничает, и Рей замечает, как на её лице проступают прожитые годы. Ей всего сорок с небольшим, но вокруг глаз и рта появились новые морщинки.
— Кажется, он от меня отгораживается.
— Нужен мой совет? — спрашивает Рей, едва сдерживая гнев внутри себя. — В следующий раз начни с извинений.
Не дожидаясь ответа Леи, она выскакивает из комнаты.
~
Они с Беном катаются на машине.
Уже темно, и звёзды здесь сияют ярко, ведь свет городских огней остаётся по другую сторону горы.
Бен гонит машину к побережью. Из динамиков раздаётся альбом Фрэнка Оушена, «Channel Orange».
Заблудилась, заблудилась, заблудилась.
Рей не может перестать думать о Лее и о том, что та говорила, как отчаянно нуждалась во внимании и прощении Бена.
Она не заслуживает ни того, ни другого, и Рей спотыкается об ужасные, безрассудные мысли.
Если Лея заполучит Бена снова, выберет ли он Лею вместо Рей? И даже если выберет, разве Рей сможет винить его за это? Неужели отношения между ними слишком испорчены, чтобы быть вечными?
Она уже слышит его оправдания, всё, что он может сказать, чтобы покончить с их отношениями.
«Нам не будет вечно сходить всё это с рук, это должно когда-нибудь прекратиться. Только представь, что они скажут, нам никогда не позволят вернуться домой».
Слова, которые он сказал ей так давно: «Мы потеряем всю семью, которая у нас есть».
Рей начинает плакать, поэтому прижимается лбом к окну как раз в тот момент, когда они выезжают на пляж, двигаясь по двухполосной дороге вдоль береговой линии.
Бену требуется минута, чтобы заметить её слёзы, и когда он это делает, то заезжает на пляжную стоянку.
Которая в этот час пустует.
— Рей, что случилось? Скажи мне, — умоляет Бен, отстёгивая ремень безопасности, чтобы наклониться к ней, погладить по волосам и коснуться её рук.
— Мне так страшно, — говорит она ему. — Бен, я так боюсь, что ты решишь, что всё это того не стоит, или что нам нельзя быть вместе, или что кто-то узнает о нас и отнимет тебя у меня, и я…
Бен просто в ужасе, а затем на его глаза наворачиваются слёзы.
— Ты думаешь, я не выберу тебя?
Рей больно, и она берёт его за руку.
— Бен, я просто хочу, чтобы ты знал, что я выберу тебя, несмотря ни на что… какой бы ни была жертва. Я просто хочу, чтобы ты знал, насколько для меня важно то, что происходит между нами, — она прерывисто вздыхает и ещё больше понижает голос. — Я в этом навсегда.
— Я женюсь на тебе, — говорит Бен, и теперь он плачет по-настоящему. — В тот день, когда тебе исполнится восемнадцать, если захочешь. Я выбью твоё имя у себя на груди, как настоящий идиот, и буду признаваться тебе в любви каждую секунду каждого дня, если захочешь. Рей… Ты чего? Откуда такие мысли?
Рей пожимает плечами, но ей хочется быть с ним честной.
— Просто Лея, я… Я вижу, как она старается восстановить отношения со мной и с тобой, и я чувствую, что… Это шутка такая? Так ведь? Потому что когда она узнает, как только она узнает правду… Всё это будет уже не важно.
Бен улыбается, тихо плача.
— Я выбираю тебя, — говорит он Рей, поднося её руку к своим губам.
Но ей кажется, что на самом деле он не понимает. Бен понятия не имеет, каково это — потерять родителя, на что она сама готова пойти, лишь бы вернуть отца.
Но Бена Рей никогда не променяет ни на кого другого. Она должна верить, что он чувствует то же самое.
И она действительно доверяет ему, но еще… она никогда не будет уверена по-настоящему. Поэтому она плачет ещё сильнее.
Бен отстёгивает на ней ремень безопасности, и тянет её за собой на заднее сиденье.
Рей следует за ним. Там тесно и темно, но Бен распахивает дверь и ложится, свесив ноги из машины, а над ними загорается крошечная лампочка.
Прекрасно зная, что ждёт её сегодня вечером, Рей надела платье, так что стянуть с себя трусики ей удаётся без труда, пока Бен вытаскивает из штанов член. Она устраивается у него на коленях, ей приходится склониться над ним.
Здесь не так уж много мест, за которые можно держаться, но когда он скользит в неё, то помещается в ней плотно и идеально.
Бен наполняет её, и Рей вздыхает, и стонет, когда он помогает ей двигаться. Его руки лежат на её бёдрах, и он направляет её, вынуждая скользить вверх и вниз.
— Боже, — говорит он, крепко зажмурившись. — Я так сильно тебя люблю. Так сильно.
Тихонько всхлипнув, Рей наклоняется и целует его, и они раскачиваются вместе как единое целое, тесно прижавшись друг к другу.
Через несколько минут Бен перемещает их, забравшись обратно в машину. Усадив Рей к себе на колени, он прижимает её к себе.
Места как раз достаточно, чтобы он мог выскользнуть из неё почти полностью, прежде чем ворваться обратно, всё также направляя её, удерживая за бёдра.
Он начинает трахать её быстро, потом ещё быстрее.
— Моя, — стонет он, и Рей приходится прикусить кулак, чтобы не закричать. — Моя, вся моя. Навсегда. Никто не заберёт меня у тебя, блять, клянусь, Рей. Никто.
— Твою ж мать, — всхлипывает Рей. Никогда прежде он не трахал её настолько сильно, настолько быстро, что она даже вздохнуть не в состоянии. Скользнув рукой ей между ног, Бен начинает растирать клитор. Из-за сочетания ощущений она вскрикивает снова.
— Лишь моя, — шепчет он ей на ухо. Потом тихо смеётся и добавляет: — Ну, только если я рядом.
От смысла услышанного киска Рей сжимается на члене, и Бен вздыхает, запинаясь в движениях внутри неё.
А потом хмыкает, словно до него что-то доходит, и, возможно, так оно и есть.