– По-моему, когда одновременно смеешься и плачешь, где-то должна появляться эмоциональная радуга.
Я не сдерживаю смех. Такая идея могла родиться только у Зельды. Указываю на ее разноцветные ногти.
– Вот, – говорю, переплетая наши пальцы.
43
Зельда
Какое-то время мы только обнимаем друг друга. Я наслаждаюсь теплом Малика. Тишиной у меня в голове. У него то и дело вздрагивают плечи, будто это отголоски горя, которое он пережил из-за меня. Но теперь все будет хорошо.
У меня громко урчит в животе, напоминая о том, что, кроме половинки круассана сегодня утром, я ничего не ела. Слишком нервничала, чтобы думать о еде.
– Голодная? – спрашивает Малик.
– Похоже на то, – улыбаюсь ему.
– Не думаю, что у нас много чего есть. Я в последнее время не отличался… хозяйственностью.
– Ха-ха, а мы пока и позволить себе ничего не можем, – смеюсь я. – Бедны как церковные мыши.
– Пошли посмотрим, может, Рис ходил в магазин.
Мы встаем и, держась за руки, отправляемся на кухню. Малик открывает шкафчик и достает оттуда полпачки спагетти.
– Бинго! – объявляет он и кладет упаковку на стол.
Затем заглядывает в холодильник, но тут же качает головой.
– Печальное зрелище.
Я встаю рядом с ним и вижу, что, кроме банки пива, кетчупа, апельсинового сока и джема, там больше ничего нет.
– Макароны с кетчупом? – предлагает Малик.
– А мне с джемом, – улыбаюсь я.
Малик притягивает меня в объятия, будто ему необходимо убедиться, что я действительно тут. Потом сажает меня на столешницу и ставит воду для спагетти.
Когда паста готова, он наполняет тарелки. Свою порцию заправляет кетчупом, а я щедро кладу на свою джем. Малик с недоверием качает головой, но я знаю, что делаю.
– Раньше мне так иногда готовила наша повариха. Иногда с маслом и сахаром, а иногда с джемом. – Намотав несколько спагетти на вилку, отправляю их в рот. Словно в доказательство гениальности этого рецепта у меня вырывается долгое «ммммм», и по-моему, это лучшее, что я когда-либо ела.
Малику, кажется, тоже нравится эта простая еда, потому что он налетает на нее со зверским аппетитом, словно последние несколько дней ничего не ел.
– Это невероятно, – произносит Малик, после того как мы опустошаем тарелки. – Ты вернулась?
– А на что похоже? – спрашиваю с нахальной ухмылкой.
– На галлюцинацию, если честно.
– А по ощущениям? – продолжаю и оставляю осторожный поцелуй у него на щеке.
Вместо ответа он обхватывает мою голову ладонями и прижимается лбом к моему лбу. Потом делает глубокий вдох. Мы оба закрыли глаза и глубоко дышим. Я обвиваю руками его шею и ищу губами его губы. Когда они встречаются, не остается ни сдержанности, ни вопросов. Только Малик и я. У меня возникает ощущение, что впервые за долгое время я снова стала собой, а мое сердце освободилось от оков, совсем как Гудини.
Наш поцелуй поначалу не такой неистовый и голодный, как на вечеринке. Но неспешный, наполненный нежностью. Заверение, что мы снова обрели друг друга. Но вскоре у нас больше нет сил сдерживаться. Я вцепляюсь в волосы Малика и прижимаюсь к нему всем телом.
– Я даже о презервативах подумала, – говорю, задыхаясь.
Малик снова меня целует, и я чувствую, что он улыбается. Мы не можем даже уйти с кухни. Не прерывая поцелуй, он осторожно укладывает меня на пол. Склоняется надо мной, и я задыхаюсь, когда чувствую, как ко мне прижимается его эрекция. Закрыв глаза, я улыбаюсь.
– Ты такая красивая, – шепчет Малик.
Он приподнимает мой топ и проводит ладонями мне по животу. Я не могу ждать дольше, поэтому сажусь и стягиваю с себя черную майку. Потом опять ложусь на спину. Малик гладит мои волосы, лицо, шею. Ласкает ключицы и руки. Будто ему хочется прикоснуться к каждой части моего тела. Он повторяет все это губами. Целует каждый сантиметр моего тела. И как у него хватает сил так долго держаться?
Наконец он снимает с меня юбку, дурацкие легинсы с зебрами и трусики. Сильными руками раздвигает мне ноги и проводит пальцем по половым губам. Я выгибаюсь ему навстречу, но у него явно другие планы. Малик встает на колени между моих ног. Опускает голову, начинает мягко меня целовать, а потом кружит языком вокруг моего клитора. Я не сдерживаю стон, когда Малик посасывает его – сперва осторожно, а затем чуть сильнее.
– Я хочу тебя, – прошу его.
– Я с тобой, – шепчет он, прервавшись на долю секунды.
– Нет, я хочу тебя в себе, – еще раз пробую я. С закрытыми глазами притягиваю Малика. – Этим можешь заняться в другой раз, но сейчас это для меня слишком долго! – говорю я и целую его. – У меня в сумочке…