Малик медленно вытаскивает из меня пальцы. Еще раз поглаживает вульву и заключает меня в объятия. Я дрожу, и он целует меня в висок. В полной темноте мы лежим, тесно прижавшись друг к другу, обнаженные и удовлетворенные. Я замечаю, что мне в попу снова упирается его эрекция, но Малик говорит:
– Не обращай внимания. Просто твоя белая задница – это для него немного чересчур.
– Так это твоя первая белая задница? – спрашиваю я, охваченная неожиданным любопытством.
– Как бы невероятно это ни звучало, учитывая, как ты сводишь меня с ума, – отвечает он, убирает мне волосы за ухо и целует в шею, – твоя задница стала у меня первой белой.
– А твоя задница у меня первая of colour [14], – признаюсь я. – Правда, сейчас у меня такое чувство, что я многое упустила. – Мне вновь слышатся слова родителей, которые говорят об «этих людях». Но через секунду я возвращаюсь к Малику.
– Эй, – произносит он и закрывает мне рот. – Только не вздумай теперь нагонять упущенное. Моя задница of colour не любит делиться.
Я слегка прикусываю его за палец, и он убирает ладонь от моего рта.
– Я и с тобой могу кое-что наверстать, – говорю я.
– Хочется верить, – довольно отвечает Малик.
Мы устраиваемся на подушках, и Малик укрывает нас одеялом. С теплым ощущением единения и с осознанием, что он по-прежнему изнывает от желания, я закрываю глаза и жду сна, который, надеюсь, не унесет меня прочь от Малика, а сделает еще ближе к нему.
12
Малик
Меня будит мягкий солнечный свет, который падает в комнату сквозь щель между занавесками. Я моргаю. Нос улавливает запах дерева и кофе. И чего-то еще. Пара секунд уходит, чтобы собраться с мыслями и понять, где я нахожусь. В бревенчатом коттедже. Правильно. А рядом со мной… Зельда! Прошлая ночь, игра, наш поцелуй. Я резко просыпаюсь. Вау. Теперь я знаю, откуда незнакомый запах. От ее волос, которые рассыпались по подушке. У меня учащается дыхание. В животе начинается какой-то дикий танец. Меня переполняет чувство счастья, которое ищет выход. Хочется закричать или выпрыгнуть из кровати. Сделать что-то, чтобы не лопнуть.
Обнаженное тело Зельды прижато к моему. Я чувствую ее кожу, ее тепло. Но одеяло скрывает все, что ниже ее плеч. Мне хочется поцеловать ее в плечо.
Занавески превращают солнечные лучи в красноватое сияние. В этом свете Зельда с ее нежной бледностью и розовыми волосами, которые кажутся почти сиреневыми, выглядит сногсшибательно.
Я издаю тихий вздох, полный желания, глядя на нее сбоку – замерев, чтобы не разбудить. Сжимаю губы, чтобы больше не вздохнуть. Но, к счастью, Зельда крепко спит. Ее дыхание остается равномерным.
Осторожно провожу пальцами по ее волосам. Они мягкие и приятно пахнут. У меня начинает пульсировать между ног, и я осторожно отодвигаюсь от нее. Это не должно быть первым, что она почувствует утром, когда проснется рядом со мной. Странно. Несмотря на то что прошлой ночью между нами столько произошло, сейчас, когда светло, я смущаюсь.
Я медленно вылезаю из постели. Стараюсь встать, делая как можно меньше движений. Зельда шевелится, но не просыпается. Моя одежда валяется около кровати. Я надеваю трусы и подбираю остальное. Бросив последний взгляд на спящую Зельду и предвкушая то, что будет дальше, бесшумно выхожу за дверь и крадусь наверх, в свою комнату.
Под душем я позволяю мыслям вернуться к прошлой ночи. В то, как действовали на меня прикосновения Зельды, все еще невозможно поверить. Фейерверк из возбуждения, страсти и желания. Я качаю головой, ничего не понимая. На губах появляется улыбка, которая выражает восхищение и блаженство.
Я уменьшаю температуру воды. Холодный душ – то, что мне сейчас нужно, пусть и не уверен, что это уменьшит страсть к Зельде. Вода такая холодная, что я ахаю, когда она падает на мое тело. Мышцы напрягаются, по коже бегут мурашки. Я стою под струями ледяной воды. А когда больше не выдерживаю, понимаю, что меня трясет. Но холод сделал свое дело. Теперь я в состоянии трезво мыслить.
Вытершись, надеваю джинсы и футболку и спускаюсь вниз. Останавливаюсь возле двери Зельды. Как же хочется ее поцеловать. Я осторожно стучу, но ответа не получаю. Приоткрываю дверь, чтобы проверить, спит ли она. Но кровать пуста, а из ванной слышен шум душа. Я немного разочарован, хотя сам виноват. Тот, кто так сбегает, ничего другого и не заслуживает. Меня охватывает злость на себя. Но у меня были веские причины, чтобы уйти утром, и я все ей объясню. Закрыв дверь, спускаюсь в гостиную.