– Если я попрошу вас кое о чем, Милош, это может остаться между нами? – спрашиваю я, чтобы изгнать призраков этого вечера.
– Всегда, мисс Зельда.
– Можете отвезти меня не домой?
– А куда же вы хотите?
– К моему парню, – отвечаю я, и у меня ускоряется пульс. Хотя я полностью доверяю Милошу, все же рискованно посвящать его в свою жизнь.
Но Милош улыбается мне в зеркало заднего вида:
– Разумеется, мисс Зельда. Мой рот на замке.
Одежду и парик оставляю в машине. Нельзя рисковать тем, что Малик может их найти.
Сегодня утром он бросил ключ Риса в мой почтовый ящик, чтобы я могла зайти в квартиру и не будить его. После напряженного дня на кухне ему нужно хорошо выспаться.
Вставляя ключ в замочную скважину, не могу дождаться, когда заберусь к нему в постель. Внутри меня встречает знакомый запах. После нескольких часов страданий этим вечером я рада наконец оказаться здесь. Где можно быть самой собой. Где ценится то, что в других местах считается недостатком, который необходимо скрывать.
Дверь Малика не заперта, и я слегка приоткрываю ее. Он лежит на животе, повернувшись ко мне лицом. Одна нога поджата, вторая – как и рука – свисает с кровати. Он размеренно дышит. Голая спина в полумраке кажется гладкой и сильной.
Осторожно закрываю дверь и ухожу посидеть на кухню, чтобы выпить стакан воды. Меня не покидает ощущение, что нужно сначала привести мысли в порядок, прежде чем нарушать покой Малика. Я хочу приносить в его мир как можно меньше влияний Редстоун-Лори. То, что эти люди являются частью моей жизни, и так достаточно плохо. Меня подавляет чувство, что я предаю Малика, причиняю ему боль. Надо быть честной, не иметь от него секретов. Но я знаю, что, если расскажу обо всем, наши отношения никогда не будут такими, как сейчас. Легкими, беззаботными. И я не хочу, чтобы из-за меня он потерял свое счастье. Не могу стать той, кто его разочарует. Я этого не вынесу. И все-таки нужно что-то делать.
Умывшись, на цыпочках прокрадываюсь в его комнату. Малик по-прежнему дышит размеренно и глубоко и выглядит так умиротворенно, что я чувствую легкий укол боли. Выгляжу ли я когда-нибудь такой расслабленной? По крайней мере, я этого не чувствую. Кажется, мое тело – это комок нервов. Если только я не с Маликом. Он расслабляет меня, мое тело и душу. Он мой энергетический источник. Я раздеваюсь и, полностью обнаженная, опускаюсь на его постель, желая ощутить прикосновение его кожи к своей. Под моим весом его кровать издает легкий скрип, и Малик просыпается.
– Ты здесь! – сонно бормочет он и притягивает меня в объятия. Он теплый, и давление его рук вокруг моего тела успокаивает и заземляет. Благодаря Малику у меня появляется ощущение, что все в порядке. Он с первого момента дарил мне легкость, без которой, как мне кажется, я больше не смогу. Зарывшись лицом в мои волосы, он целует меня в затылок. У него в кровати очень тесно, но это именно то, что мне нужно.
– Да, это я, – говорю и плотнее прижимаюсь к нему. Я здесь. Полностью. С ним.
24
Малик
Моя жизнь – это сон. Рабочая неделя прошла хорошо. Я проснулся, сжимая в объятиях самую фантастическую женщину на свете. С ней у меня появилось чувство уверенности и безопасности, какого не было никогда в жизни. Рядом с ней я ничего не боюсь. Будущее кажется мне красочным обещанием. Зельда стирает все тревоги.
Сегодня она познакомится с моей семьей. Наконец-то. Мы приглашены к ним на обед. И я не знаю, когда стал таким везунчиком.
– Я хочу купить твоей маме букет цветов. В качестве благодарности за приглашение, – говорит Зельда, когда мы выходим из дома.
У меня складывается впечатление, что она немного нервничает, хотя я уверял ее, что мои родители ее полюбят. Люди, которые не любят Зельду, должно быть, ненавидят еще и щенков, летние ночи и десерты.
Мы идем пешком, сегодня замечательный весенний день, хотя район, через который мы проходим, не назовешь романтичным местом для прогулок. Сделав небольшой крюк к цветочному магазину, пересекаем широкую дорогу и попадаем в южную часть Перли. Это видно по выбоинам и трещинам на асфальте, по граффити и запущенным палисадникам с покосившимися ржавыми калитками. За углом ошивается пара подростков, которые курят сигареты и косячки. Из крупной стереосистемы доносятся тяжелые басы. Я рад, что Зельда не комментирует эти сцены. Кажется, мысленно она вообще не здесь.
– Все в порядке? – спрашиваю я. – Ты как-то получше себе это представляла, да?
– Что? А, нет. Извини. – Она берет меня за руку.
– Ты немного странно себя ведешь, – с усмешкой продолжаю я. – Еще с утра.