– Что ты имеешь в виду? – нахмурившись, спрашивает Малик. И угрожающе делает шаг ко мне.
– Я имею в виду, что, может быть, они правы. Может, мы слишком разные. Может, ничего не получится.
– Ты спятила. – Малик издает звук, похожий на смех, но все же не имеющий к нему отношения. – Все уже получается. Ты знаешь, что между нами. Знаешь, что это что-то хорошее. Такое не просто встретить. – Его губы изгибаются в улыбке, и он тянется к моей руке. – Не позволяй им внушить тебе обратное.
Я не сжимаю его ладонь, и Малик смотрит на меня в недоумении.
– Малик, – охрипшим голосом начинаю я. Сглатываю, потому что кажется, будто ком в горле перекрывает мне кислород. – Ничто не дарит мне такого счастья, как ты…
– Знаю. И мне ничто не дарит такого счастья, как ты. – Он берет меня за руку, но я снова не отвечаю.
– Но есть вещи, о которых я еще не рассказывала. О которых не могла рассказать.
– О чем ты говоришь? – В его голосе звучит паника.
– У меня сложная жизнь.
– У всех сложная жизнь.
– О’кей, да, но у меня их две. У меня две жизни, которые не должны соприкасаться друг с другом. Одна идеальная жизнь с тобой, в которой могу быть той, кто я есть. А другая… Ты никогда не задавался вопросом, почему я провожу столько времени с семьей, хотя терпеть ее не могу? – Мне приходится задержать дыхание. Малик отступает на шаг. – Я тебе расскажу. Мои родители прикладывают все усилия, чтобы свести меня с каким-нибудь богатым наследником. Если бы они узнали, что я встречаюсь с тобой, они бы запретили мне учиться в университете. Забрали бы меня обратно к себе. Поэтому я езжу к ним, когда бы они ни потребовали, чтобы знакомиться с потенциальными женихами. – Опускаю глаза. Мне стыдно за то, что я сказала, и за то, что держала это в тайне от него.
– Что, прости? – произносит Малик. – Ты с ума сошла.
Видеть написанную у него на лице боль невыносимо. Видеть Малика таким оказывается больнее, чем все, что я сейчас в состоянии чувствовать.
– Ты надо мной шутишь, да? – Он отступает еще на шаг. – Скажи, что это неправда. Так никто не поступает…
– Прости, – тихо бормочу я. На глаза наворачиваются слезы, но я их сглатываю. Это не я раздавлена. Не после всего, что сейчас рассказала ему. Нужно постараться оставаться сильной – ради нас обоих.
– Нет… нет. Это неправда. Этого не может быть. По выходным ты ходишь на свидания с мужчинами, а в будни притворяешься, будто… – Малик замолкает. И добавляет: – Ты даже не рассказала о нас своим родителям!
– У меня нет выбора.
– У всех есть хренов выбор! – рявкает он. – У тебя есть выбор. Быть честной или нет. Со мной и с родителями. Но ты решила иначе и лжешь всем? – К его ужасу примешивается неверие.
Меня словно разрывает на части. Ему, должно быть, кажется, что я выбрала родителей, а не его. Прямая противоположность тому, что он только что мне сказал. Я всегда выберу тебя. Но речь никогда не шла о том, что я сделаю выбор не в его пользу. Наоборот, я отдавала ему все, что могла. И даже больше. Но, разумеется, выглядит все иначе. Я последняя сволочь.
– Малик!.. – умоляю. – Дай мне объяснить.
– А что здесь объяснять? – спрашивает он. И собирается отвернуться, но я делаю шаг к нему.
Малик проводит руками по лицу. Медленно садится на бордюр. И, наверное, целую вечность не произносит ни слова. Смотрит в одну точку перед собой. Шумно вдыхает и выдыхает. Затем переводит взгляд на меня.
– О’кей, – говорит он. Я вижу, что ему приходится делать над собой огромные усилия, чтобы сохранять спокойствие. – Объясни мне.
Меня затапливает облегчение. Я опускаюсь на бордюр рядом с ним.
– Мои родители не такие, как твои, – начинаю я. – Мир, в котором выросла, очень отличается от всего, к чему ты привык.
– Я в курсе.
– Для мамы и папы важнее всего, чтобы я вышла замуж в соответствии с моим статусом. – Смотрю на Малика, он сглатывает. – Я окончила школу с довольно плохими оценками, потому что никак не хотела угождать родителям. Они пришли в ярость, так как из-за этого меня не приняли ни в один университет Лиги плюща [22]. Мы заключили сделку: я должна оставаться рядом, если хочу учиться. И подчиняться их желанию встречаться с подходящими мужчинами.
Малик фыркает.
– Это же безумие.
– Знаю, – откликаюсь я. – Я надеялась, что в университете отыщу что-то, что будет мне очень хорошо удаваться. Как моим братьям. Думала, если докажу родителям, что и мной можно гордиться, то они откажутся от абсурдных планов и дадут мне жить спокойно. И я до сих пор не оставила эту надежду, пускай это, возможно, и наивно.
22
Лига плюща – объединение восьми старейших частных университетов Америки. Считается, что эти учебные заведения отличаются исключительным качеством образования, а принадлежность к ним приравнивается к статусу социальной элиты.