Сквозь стену комнаты слышно, как родители тихо разговаривают. Не в первый раз я задаюсь вопросом, какие могут быть темы для разговоров у этих двоих. Какие же печальные у них отношения. Послушная образцовая супруга без амбиций и строгий супруг, который зарабатывает деньги. Негармоничный брак. Интересно, моя мать всегда была такой? Или из-за него стала консервативной и бессердечной?
Разговоры смолкают, и через пару минут я понимаю, что дом заснул. Я гашу свет, и веки сразу тяжелеют. Не слышно ни звука, и я начинаю проваливаться в сон, как вдруг…
Стук в дверь? Должно быть, мне померещилось. Но затем звук повторяется. Настолько тихо, что его почти невозможно расслышать. Что это значит? На цыпочках крадусь к двери. Я все еще уверена, что мне это почудилось и что я потихоньку схожу с ума. Но когда поворачиваю ручку и распахиваю дверь, вижу, что снаружи стоит Элайджа.
Собираюсь заговорить, но он прикладывает палец к моим губам и дает знак следовать за ним. Несмотря на то что я очень устала и не в настроении отвечать на вопросы брата, все же тихо иду за ним. Зеленая комната, которая получила свое название благодаря обоям с изображением джунглей и стульям с зеленой обивкой, находится в дальнем конце западного крыла, а моя спальня и комната родителей расположены в восточном. Только после того, как он бесшумно закрывает дверь, я отваживаюсь выдохнуть.
– Элайджа, что это значит? – тихо спрашиваю я. Говорить громко все еще не решаюсь.
– Присаживайся, – отвечает он, указывая на кровать.
Я делаю, как он сказал. Слишком устала, чтобы сопротивляться, и мне правда очень интересно, чего от меня хочет старший брат.
– Сейчас я тебе кое-что расскажу, Зельда. При этом я сильно рискую. Если бы ты меня знала, то понимала, что это не совсем в моем стиле.
Я смотрю на него, нахмурив лоб. Что ему нужно?
– Речь пойдет о том, что я еще никогда никому не рассказывал… по крайней мере, никому в этом мире.
В этом мире? Что он имеет в виду? У него есть какой-то другой мир?
– Надеюсь, я в тебе не ошибся. Я долго обдумывал, стоит ли оно того и можно ли тебе доверять. Но пришел к выводу, что больше не смогу спокойно смотреть на свое отражение в зеркале, если буду безучастно наблюдать за тем, что здесь происходит. Но ты должна мне пообещать, что сохранишь все в секрете. Если предашь мое доверие, пеняй на себя. Взамен… – Он замолкает.
– Почему ты мне вообще об этом рассказываешь, если не доверяешь? – интересуюсь я. Не понимаю, почему должна сидеть у него в комнате посреди ночи и выслушивать, что он мне не доверяет. Как же это типично!
– Я рассказываю тебе об этом, чтобы ты поняла мою мотивацию, – заявляет Элайджа. Меня восхищает, как ему удается напустить еще больше таинственности.
– Мотивацию к чему? – уточняю я.
– Я тебе помогу.
У меня чуть глаза не вылезают из орбит.
– Что? – шепчу я. – Почему?
– Моя мотивация, Зельда. Я как раз об этом говорю. Ты выслушаешь меня или нет? – спрашивает брат, и, судя по его голосу, он скоро потеряет терпение.
– Да, да, конечно, – тороплюсь сказать я.
Элайджа садится на стул с зеленой обивкой и пристально смотрит на меня. Потом откашливается.
– Я гей[29].
У меня открывается рот.
– Я гей и уже несколько лет состою в отношениях. Он архитектор. С прошлой осени мы живем вместе. А теперь можешь закрыть рот.
Вау. Что? Я потрясена, но делаю Элайдже одолжение и закрываю рот. Мой брат – гей. У него отношения с мужчиной. Шок!
– Подожди, – произношу я. – Несколько лет? Сколько лет?
– Мы с Маркусом официально стали парой четыре года назад, – откликается он.
– Жесть, – выдаю, я не зная, что ответить. Внезапно все обретает смысл. Молчаливость Элайджи, его замкнутость. То, что он никогда не приводил домой девушек. Насмешки братьев по этому поводу, молчаливые упреки родителей. Неудивительно, что он практически онемел!
– Жесть? Ты так думаешь? – отзывается он с легкой улыбкой. Не припомню, чтобы когда-то видела у него на лице эмоции, которые выглядели бы так же искренне.
– Нет, извини. Естественно, это не жесть. Просто… – Я растеряна. – Жесть, что ты мне об этом рассказываешь. Или, может быть, жесть, что ты рассказываешь об этом только мне. Я еще обдумываю этот момент. – Я отвечаю на его улыбку.
– Не важно, к какому выводу ты придешь, теперь ты так или иначе в курсе.
Киваю, и пару секунд никто из нас не произносит ни слова. Но мне приятно, что старший брат мне доверился. Мне! Не Себастиану или Закари. В это трудно поверить.
– Понимаю, между нами никогда не было настоящих отношений, – продолжает Элайджа. – Это в первую очередь моя вина. В этой семье я никогда… как бы выразиться… не чувствовал себя комфортно. И знаю, что с тобой происходило то же самое. Происходит. В любом случае. Прости, что раньше не сообразил, что должен тебе помочь.
29
Международное общественное движение «ЛГБТ» признано экстремистской организацией и запрещено в России.