Оставить здесь сверток с подарком, лилии и удалиться.
Дел на полторы минуты.
Было бы на полторы минуты -но охранники сообщили о моем появлении, и жених с невестой вышли мне навстречу, заставляя растянуть губы в улыбке -насквозь фальшивой, что такое искренность я давно забыла.
Первым делом я взглянула на девушку, которая сжимала твою руку.
Красивая.
Платье дорогое.
Улыбка -не чета моей, искренна до безумия.
Моего безумия.
-Поздравляю, -голос не дрогнул, хотя внутри у меня все сжалось.
Забирай этот чертов букет, поблагодари и пригласи меня к столу.
Я откажусь, сошлюсь на миллион важных дел и уйду.
Все, программа -минимум готова.
-Какая прелесть, -футляр она раскрыла сразу, издав восторженный возглас. -Глеб, ну ты только посмотри! Спасибо вам огромное! Потрясающе! Обожаю рубины!
Ну кто бы сомневался…
-Ерунда, этот комплект создан буквально для вас, -улыбнулась я, осмелившись таки перевести взгляд от этой карамельной красотки на тебя.
Зря.
Сердце рванулось так, что у меня пропало дыхание.
Кажется, я пошатнулась.
-Вам плохо? -первой мое состояние заметила твоя жена.
-Нет, просто здесь душно, -я отвела взгляд от твоего лица, вынырнула из гипнотического транса, в который меня буквально ввели твои глаза, и торопливо сделала пару шагов назад.
Душно.
От слова «душа».
Ты не пошевелился, вообще никак не дал понять, что ждал моего визита или что мы вообще когда -либо были знакомы.
Наверное, это и к лучшему.
Морозный воздух я глотала жадно, испытывая желание нырнуть в ледяную прорубь и промерзнуть до костей -лишь бы стереть эти чертовы минуты.
Я надеялась, что мне станет легче, когда я тебя увижу?
Дура.
Потому что мне не стало.
Интересно, слезы испарятся на холоде или превратятся в льдинки, оседающие на моих губах?
Снег снова начал падать -но я не шевелилась.
Стояла на крыльце банкетного зала, ловила их на ладонь и ждала, пока они растают от моего тепла.
Во мне еще есть тепло?
Удивительно.
Сделав носом глубокий вдох, я начала спускаться по ступеням.
Хватит.
-Шубу застегни.
Я застыла.
Что?
-Таня, минус пятнадцать. Ты не любишь холод, я помню.
Да хоть минус двадцать -какая тебе -то разница?
Я обернулась только для того, чтобы произнести эти слова как можно саркастичнее.
Но губы замерзли -поэтому единственное, что я смогла, это едва заметно дернуть углом рта, демонстрируя свое пренебрежение к твоим словам.
Ты схватил меня за руку, оказавшись рядом столь быстро, что я не успела среагировать -просто смотрела на тебя больными глазами.
Чертов мороз -я даже ничего сказать не могу, да я вообще рук не чувствую.
Иначе я бы вырвалась, честно.
Не дала бы тебе возможности втащить меня обратно в холл, миновать кучу цветов, источающих удушливый аромат чужого счастья, и буквально втолкнуть в какое -то подсобное помещение.
Кажется, это было что -то вроде гладильной или примерочной -в общем, в этой комнате можно было как привести себя и свой внешний вид в порядок, так и поговорить, не опасаясь лишних ушей.
Ты стянул с меня шубу, бросая бешено дорогое манто на диван с потрепанной гобеленовой обивкой, потом взял меня за плечи и вгляделся в лицо, словно что -то пытаясь в нем отыскать.
Что, Глеб?
Зачем ты меня трогаешь?
Зачем заботишься?
Что вообще происходит?
Отпусти меня.
Дай уйти.
Дай дышать.
Наверное, ты прочел это в моих глазах.
Потому что отпустил.
Отпустил, позволяя холоду вновь пробраться в мои кости и заморозить кровь.
Спасибо.
-Она красивая.
Серьезно, Таня?
Вы не виделись три года -и ты решила сказать именно это?
-Я знаю.
Сухая констатация факта.
Оглядевшись, я отыскала бутылку мартини -уже кем -то початую, но плевать.
Алкоголь обжигающей волной рухнул в желудок, позволяя когтистой ледяной лапе, сжавшей сердце, разжаться.
Дыхание вернулось.
Голова закружилась.
Ну да, мартини на пустой желудок -весьма экстремально.
Когда я вообще ела в последний раз?
-Поздравляю.
Еще одна банальность.
Где все те слова, что я репетировала ночами, проигрывая в памяти наш диалог?
Почему я не бью тебя своим презрением?
-Ты пришла. Почему?
Кажется, ты так ничего и не понял.
-Потому что я…
Потому что я что, Глеб?
Люблю тебя?
Хочу тебя?
Скучаю по тебе?
Где слово «ненависть», которое я научилась произносить с десятью разными интонациями?
-Понятно.
Ты смотришь на меня пронизывающе, словно взглядом сдирая кожу.
Почему такой взгляд, Глеб?
-Тебя ждут.
Последний глоток мартини я делаю уже на ходу.
Хватит.
Пора отсюда убираться.
Ты перехватываешь меня в последний момент -я уже дотянулась до дверной ручки.
Меня впечатывает в твое тело.
-Пусти, -почти рычу.
Злость -я не могу позволить себе другое чувство.
-Шубу забыла, -насмешка в твоем голосе почти осязаема, как и руки, которые сжимают мои локти до такой степени, что я почти уверена в скором появлении синяков.
Действительно, забыла.
Хмыкаю с оттенком презрения и дергаюсь, чтобы ты меня отпустил, но добиваюсь строго противоположного результата -ты меня разворачиваешь к себе лицом, ведешь горячими пальцами вдоль линии ключиц, заставляя почти инстинктивно запрокинуть голову.
Что я делаю, Господи?
Твои губы сухие и обжигающе -теплые.
Кровь начинает пульсировать в ушах, ноги слабеют -недопустимо.
-Отпусти меня, -голос срывается.
Ты лишь хмыкаешь, языком толкаясь в то место, где на моей шее бешено бьется пульс.
Сладко.
Больно.
Кажется, я знаю, зачем я пришла.
За тобой, Глеб.
За твоими руками.
Губами.
За твоим голосом.
Я отдам тебе все -только никогда не выполняй мой приказ.
Не отпускай меня.
Не смей меня отпускать.
Удержи меня.
Удержи мое сердце, Глеб.
Уверена, ты сможешь.