— Я не позволю тебе так рисковать! Что это ты выдумала? — рассердился Жозе. — Ты никуда не пойдёшь, или я привяжу тебя к батарее!
Лали вплотную подошла к нему, уставилась чёрными глазищами, в которых начали собираться слёзы и, кусая губы, отчаянно произнесла:
— Ты не посмеешь удерживать меня. Я всё равно пойду! Я не переживу, если с Себастьеном что-то случится! Эта Алина — она же убийца! Она отравила его тётку, а, может, не только её!
— Но Лали… — попытался возразить Жозе.
— Нет, не хочу ничего слушать! Я скорей стукну тебя по голове чем-нибудь тяжёлым, буду драться, но пойду туда! — колотила она его по плечу.
Жозе схватил девушку за руки, задыхающуюся, в слезах, отчаянную и бесстрашную в своей решимости во что бы то ни стало спасти своего Себастьена, и прижал к себе, пытаясь успокоить.
— Хорошо, ты пойдёшь, моя храбрая девочка, и я отправлюсь с тобой, потому что не допущу, чтобы хоть один волосок упал с твоей головы. Договорились?
Лали всхлипнула и кивнула:
— Да, только нам нужно торопиться, я пойду переоденусь, а ты надень что-нибудь с капюшоном и поищи солнцезащитные очки.
— Слушаюсь, мадемуазель, — отвесил шутливый поклон Жозе, и они разошлись по комнатам.
Утром Алина ушла, пока он спал. Обнаружив, что остался один, Себастьен поискал записку, которая, возможно, разъяснила бы, куда та направилась, но, похоже, Алина не считала нужным отчитываться перед ним в своих действиях.
Он побродил по дому, выпил остывший кофе — завтракать совсем не хотелось — и бросился на потёртый диван в небольшой гостиной. Себастьен лежал, уставившись в потолок, и мысли его были невеселы. Он опять вспомнил Лали и друзей, их розыгрыши, переживания, приключения — столько всего происходило с ними, что хватило бы на приличный роман.
Наблюдая за поведением Алины, её странными перепадами в настроении, неоднократные попытки оформить брак или обменяться завещаниями — это настораживало его и почему-то вызывало чувство опасности.
После разговора с Бруно мысли оформились и подтолкнули к решительным действиям — он отважится разорвать эти странные отношения и вернуться в Париж, к друзьям. Конечно, он мечтал, чтобы Лали смогла простить, но, помня её гордость и вспыльчивость, глупо было надеяться на такой исход. В конце концов, ему будет достаточно видеть её каждый день, слышать смех и наблюдать за забавными выходками, на которые она была мастерица.
Себастьен не хотел думать об Алине и реакции на известие об их разрыве, он готовил себя к худшему, но не собирался менять своего решения. Его удивило, как легко стало на сердце, едва он решился расстаться с Алиной, это было так не похоже на терзания, которые мучили после расставания с Лали.
Воодушевлённый, Себастьен вскочил с дивана и, разминаясь, подошёл к окну, которое выходило на оживлённую улицу. Обзор был небольшим, так как вдоль забора их дома росли густые кусты сирени и жасмина, но скромное пространство, видимое из окна, открыло перед ним забавную картину.
Недалеко от дома остановилось такси, из которого выбрался высокий парень в джинсах и серой куртке с накинутым на голову капюшоном. Он протянул руку, и следом за ним из машины вышла высокая блондинка, одетая так, что сразу был понятен род её деятельности — ультракороткая кожаная юбка и распахнутая куртка алого цвета, из-под которой виднелась чёрная шифоновая блузка, на ногах девушки были чулки в сетку, сапоги-ботфорты на высоченных каблуках. Половину лица девушки закрывали огромные солнечные очки. Парочка что-то бурно обсуждала, и на мгновение Себастьену показалось, что они похожи на Лали и Жозе, которые каждое утро вступали в яростные перепалки на кухне их дома в Париже. Он усмехнулся своим мыслям — надо же было подумать такое — и видение исчезло. А он продолжал наблюдать за странной парочкой.
Вот девушка что-то сказала парню и указала ему за спину, в сторону небольшого супермаркета, расположенного поодаль. «Наверное, просит сутенёра что-то купить», — подумал Себастьен. Тот отправился выполнять просьбу и пропал из поля зрения Себа.
Едва парень отошёл, блондинка вытащила из сумочки длинную тонкую сигарету и закурила, изящно держа её в длинных пальцах. Она медленно ходила по тротуару, поглядывая в сторону дома, и опять Себастьену показались знакомыми поворот головы, походка, манера поправлять волосы. Несколько раз возле девушки притормаживали автомобили с приоткрытыми стёклами, но то ли они не сошлись в цене, то ли мадемуазель просто дожидалась возвращения спутника, но ни в одну из машин она так и не села, оставаясь в поле зрения Себастьена. Наконец парень вернулся, протянул девушке бутылку воды и почему-то начал одергивать ей юбку. Девушка, видимо, рассердившись, отбросила его руки и начала гневно что-то выговаривать. А тот в ответ кивнул, как будто указывал куда-то, схватил её за руку и потащил вверх по улице. Мгновение, и странная парочка скрылась из вида.
Через несколько минут в дом вошла Алина. Она была чем-то воодушевлена, её глаза сияли от радости.
— Дорогой, ты дома? — позвала девушка.
Себастьен, который успел подняться на второй этаж, выдохнул, собираясь с духом для решительного разговора, и отозвался:
— Да, я наверху. Сейчас спущусь.
Он увидел, что девушка поставила на стол шоколадные конфеты, бутылку вина, которую уже успела открыть, фрукты, нарезку из нескольких сортов сыра, а в кофеварке булькал свежий кофе.
— По какому поводу пир? — удивился Себастьен, внутренне насторожившись.
Алина прильнула к нему, но он остался холоден к объятиям, ему удалось увернуться от поцелуя, но девушка как будто ничего не замечала. Она пригласила Себастьена за стол, налила вино в бокалы и выложила на стол какие-то бумаги.
— Вот! Я провела всё утро у нотариуса! — торжественно провозгласила Алина и протянула документы.
Себастьен рассеянно пробежал глазами текст «Я, … находясь в здравом уме и твердой памяти, завещаю движимое и недвижимое имущество… Алине Дюрье…» — недоумённо уставился на девушку.
— Что это значит?
— Ну мы же решили, обменяться завещаниями, — сияла улыбкой Алина.
— Мы? — поднял бровь Себастьен. — Насколько я помню — это ты решила, а я обещал подумать.
— Господи, ну что тут думать, дорогой? — нетерпеливо дёрнула плечом девушка. — Это же просто формальность. Тебе что, трудно сделать это для меня, любимый?
Себастьен решился:
— Алина, я ничего не буду подписывать, потому что хочу расстаться с тобой, — твёрдо сказал он и посмотрел прямо в холодные глаза.
— Что, прости? — удивилась она. — Себастьен, ты с ума сошёл?!
— Нет, скорее, прозрел, — покачал он головой. — Я не люблю тебя, Алина, я совершил ошибку, когда решил бросить всё и уехать с тобой. Я не могу забыть Лали и не хочу притворяться, что всё в порядке. Думаю, так будет лучше для всех. В общем, я возвращаюсь в Париж сегодня вечером. Прости меня, если сможешь и прощай.
Он стал подниматься из-за стола, как вдруг Алина подскочила к нему, и вцепилась в руку.
— Нет! Нет! Нет! Ты не посмеешь так просто взять и бросить меня! Ты обещал быть со мной до конца жизни! Ты говорил, что любишь меня! Я не отпущу тебя! — кричала она, заливаясь слезами.
Себастьен поморщился и вспомнил, как вела себя Лали, когда он сказал, что решил оставить её — ни слёз, ни криков, ни упрёков. Это еще больше утвердило его в правильности принятого решения. Он бесстрастно посмотрел на Алину и сказал:
— Перестань пожалуйста, тут ничего не поделаешь, мне очень жаль, что я не оправдал твоих надежд, но я уже принял решение, — и он пошёл наверх, чтобы собрать вещи.
Едва Себастьен скрылся в комнате, Алина утёрла слёзы, лицо девушки исказилось от ярости. Она кусала губы, металась по гостиной, как фурия, шепча под нос проклятия. Наконец, явно что-то придумав, она остановилась, злобно ухмыльнулась и пробормотала: