Он замечательный пес, какой только может быть, и он любит ездить на машине по магазинам, высунув голову в окно, чтобы ветер обдувал ему уши. Он успокаивает меня по вечерам, когда я возвращаюсь с работы, потому что моя работа очень динамична, я работаю в банке. Когда ты встречаешь до ста разных людей в течение дня, это истощает тебя. Но стоит мне обнять его и просто почувствовать, что он рядом — и, конечно, увидеть его улыбку с глубоким прикусом, — это заставляет мое сердце таять, а меня улыбаться.
У меня остановилась подруга, которая переживала нелегкие времена: у нее появились симптомы биполярного расстройства, которое стало причиной частой смены настроения и умственных расстройств. Один врач на компьютерной томографии обнаружил у нее в мозге «неизвестное образование», а позже она ненадолго потеряла сознание, когда вела машину, и попала в аварию. Несмотря на то, что она не получила серьезных повреждений, по вполне понятным причинам этот случай сильно повлиял на нее. Сильное беспокойство вызывало и то, что доктора никак не могли определить, что же с ней не в порядке.
Она сидела рядом со мной на кушетке в гостиной, и мы просто разговаривали, как вдруг у нее затряслись руки и она сказала, что ее тошнит. Я задернула занавески и поставила Моцарта, чтобы немного успокоить ее.
Все это время Тимон сидел у ее ног, наблюдая за ней и тихонько поскуливая. Он запрыгнул к ней на колени, что показалось мне странным, потому что он вел себя так лишь с избранными людьми, и стал вылизывать ей руки. Она начала гладить его по спине, и тогда он забрался к ней на плечи и положил голову ей на шею. Стресс мой подруги усиливался, но она продолжала гладить Тимона. У нее начался приступ паники, поэтому я придвинулась поближе и стала мягко говорить с ней, пытаясь успокоить и помочь ей сосредоточиться. Все это время Тимон продолжал пристально смотреть ей в лицо.
Через десять минут у нее начался настоящий эпилептический припадок, который напугал нас обеих. Я попросила мужа увести детей наверх, а сама осталась с ней, пока она не пришла в себя после припадка. Я чувствовала себя такой беспомощной, что лишь гладила ее по плечу и держала за руку. Припадок продолжался несколько минут, может быть, пять или десять, но мне казалось, намного дольше. Я тихо разговаривала с ней, когда приступ закончился, и я попросила ее глубоко дышать. Тимон во время приступа сидел у нее на коленях, а после того, как все кончилось, спрыгнул, зевнул и снова устроился у наших ног.
Подруга заплакала и повторяла извинения, но я успокоила ее, помогла надеть пижаму и подняться наверх в спальню. Меня поразило, что Тимон почувствовал то, что должно произойти, и инстинктивно старался помочь ей. До этого у нее не было подобных приступов, и она не понимала, что с ней происходит, и, насколько я знаю, Тимон также никогда не встречался с приступами эпилепсии.
Спустя какое-то время после того случая подруга рассказала мне, что эти приступы стали повторяться, и обычно после этого у нее сильно болели мышцы, а во всем теле ощущалась слабость, и что во время первого приступа ей очень помогло присутствие Тимона, которого она гладила. Это подняло мое уважение к собакам на новый уровень. Их духовные способности намного превосходят наш милитаристский материалистический подход к жизни на земле.
Считается, что собаки, подобно Тимону, улавливают малейшие изменения в химических процессах тела или изменения электрических показателей мозга эпилептика. Улавливать эти взаимосвязи им помогает не столько «шестое чувство», сколько лучшая настроенность на обычные пять чувств, которые мы с ними разделяем: зрение, слух, обоняние, вкус и осязание — чего нельзя сказать о большинстве из нас.
Некоторые организации обучают так называемых «собак-помощников», которые впоследствии присматривают за своими владельцами и помогают им во время приступов. Люди, которые становятся свидетелями припадка, как правило, испытывают страх — того же ожидают и от бессловесных животных, однако эти собаки предупреждают своих владельцев, проявляя обеспокоенность, они не отходят от них и часто вылизывают до тех пор, пока те не приходят в сознание. Однако невозможно натренировать собаку «чувствовать», что их хозяин собирается заболеть, до того как это произойдет; это то, чему собаки — как заурядные домашние питомцы, так и специально обученные собаки-помощники — учатся сами благодаря той связи, которая устанавливается между ними и хозяином.