Мы переехали в Лондон, и 22 декабря 2007 года к нам пришел художник, чтобы нанести последние штрихи на стены нашего нового дома до того, как сестры Джима, Илэйн и Мэри, приедут на Рождество. Я носился по дому, стараясь везде навести порядок, когда на кухню зашел художник, и вид у него был растерянный. Он прекрасно проводил время, иногда играя с Мэг, а потом она лежала, наблюдая за тем, как он работает, и ждала, когда же он наконец сделает передышку и кинет ей мячик или что-нибудь еще. Я спросил, не хочет ли он выпить чаю и могу ли я чем-нибудь ему помочь?
— У вас две собаки? — спросил он.
— Нет, только одна.
Он побледнел:
— Не говорите так. Вы разыгрываете меня! — он не знал, что я медиум или кто-то в этом роде.
— Ну… У нас была вторая собака...
— Не надо! — сказал он. — Не говорите ничего! Там было две собаки — одна, маленькая, лежала на полу, а вторая сидела рядом с ней. Она двигалась и все такое. Ох, чудеса какие-то.
Бедный парень действительно был не в себе. Я знал, что это, должно быть, Чарли просто заскочил, чтобы посмотреть, кто это в доме. Ну, хотя бы он не успел стащить у него кисточки!
Я был так занят, что не стал сильно задумываться об этом, пока на следующий день не приехали Илэйн и Мэри. Мэг, как всегда, поприветствовала их в своей обычной восторженной манере, а потом, когда мы все сидели, пили чай и болтали, она сделала кое-что странное. У Чарли был один фокус, который он показывал специально для сестер Джима. Он лежал на спине с мячиком во рту, каким-то образом подбрасывал его вверх, а потом выпрыгивал в сидячее положение и ловил его, когда он падал. Мэг всегда пыталась повторить это за ним, но у нее ничего не получалось — она или садилась не вовремя, или мячик улетал не в ту сторону, или что-нибудь в этом роде. В тот вечер она отлично исполнила трюк, и мы все зааплодировали. Больше она этого никогда не делала.
Мэри уже собиралась спать, как вдруг сказала: «О! Мимо меня как будто только что пробежала собака. Мэг побежала в одну сторону, а собака в другую. Как странно».
Она не из тех людей, кто верит в духов, но была совершенно уверена в том, что почувствовала именно это. Когда я сказал, что, возможно, это Чарли, она согласилась: «Он заглянул на Рождество, да?»
Может быть, он пришел проверить шоколадки под елкой?.. Потом я вспомнил, что 23 декабря исполнилось два года со дня его смерти.
Время от времени, когда я провожу трансовые сессии, я приглашаю одного из своих духовных учителей прийти и говорить. У нас был один студент, который испытывал трудности с развитием и нуждался в совете, тогда пришла Доминика и стала отвечать на его вопросы. Я немного писал о ней в «Духовном посланнике». Она была француженкой, жила в XV столетии в монастыре Святого Себастьяна в стране басков и приходила к нам, чтобы обучать, но только в том случае, если считала, что это действительно необходимо.
Пока Доминика говорила через меня, Мэг разволновалась и стала прыгать. После этого я помню, как моя рука повернулась в ее сторону, и я четко осознал, что на каком-то другом уровне Доминика общается с Мэг. Я сделал едва заметное движение рукой, и Мэг перестала двигаться, спокойно села, не способная пошевелиться, хотя ее лапы почти вибрировали от желания побегать. Молодой человек не мог поверить в то, что увидел, как будто силовое поле опустилось прямо перед собакой. Тогда мои пальцы очертили круг, и Мэг повернулась и легла на свою подстилку. После этого студент поделился со мной своими опасениями: правильно ли было так ее контролировать.
Тогда пришел ответ Доминики: «Не волнуйтесь, я привела сюда для нее мистера Пса, — она всегда называла Чарли „мистер Пес“, а Мэг — „миссис Собака“, — я привела мистера Пса, чтобы он составил ей компанию».
Мэг расстроилась бы, если бы прервала транс, поэтому Доминика нашла способ доставить ей удовольствие.
После этого Мэг просто сидела в сторонке, совершенно спокойная, а когда сеанс закончился, она встала и стала ждать, как будто ее лапы находились за чертой, пока дух не покинул меня, и, как только это случилось, она запрыгнула ко мне на колени и облизала лицо.
Дело не в том, что мы зависели от Чарли или пытались вернуть его в этот мир, когда он невидимкой носился по квартире или составлял Мэг компанию, это значит, что любовь, которую мы испытывали друг к другу, по-прежнему связывает нас, а эта связь никогда не рвется. Я никогда ни за что не стану звать его, но, может быть, он захочет заглянуть. На другой стороне жизни свои законы, и те, кто прошли свой путь по земле, могут к нам возвращаться, когда им хочется. Чарли приходит, когда я испытываю стресс, — верный друг, он замечает, что происходит, и приходит, потому что может. И я знаю, что, какого бы уровня просветления ни достигало его сознание, он всегда будет с нами, навсегда нашим Чарли.