Смирре уже был на берегу. Он, пыхтя, взбирался с тяжелой ношей по откосу и вдруг услышал тоненький голосок:
– Брось Акку, жулик!
Лис не понял, кто его окликнул, но на всякий случай заработал лапами еще быстрее.
Сразу за соснами начинался буковый лес. Мальчик преследовал лиса, даже не думая, что ему грозит какая-то опасность. Он был очень обижен ледяным приемом диких, и ему больше всего хотелось доказать этим задавакам, что не зря человека считают венцом творения.
– Отпусти Акку, ты, паршивый пес! – кричал он. – Отпусти, иначе получишь взбучку! Вот погоди, расскажу твоему хозяину!
Только сейчас лис понял, что его приняли за бродячую собаку, и чуть не выронил гусыню от возмущения.
Смирре слыл знаменитым охотником. Он не довольствовался обычной лисьей добычей – полевыми мышами и крысами. Он забредал и на фермы, где ему время от времени удавалось поживиться курицей или гусем. Его боялись во всей округе. А тут кто-то называет его паршивым псом!
Мальчик бежал очень быстро. Столетние буки будто падали ему навстречу. Он настиг лиса и вцепился ему в хвост.
– Не хочешь отдать добром, отдашь силой! – крикнул он.
Он крепко держался за хвост, но где ему было тягаться с лисом Смирре! Тот тащил его за собой по земле в урагане сухих листьев.
Лис не сразу сообразил, что противник до смешного мал и совершенно не опасен. А когда увидел, остановился, положил гусыню на землю, придавил передними лапами и уже собирался перекусить ей горло, но решил сначала позабавиться.
– Расскажешь хозяину? Что ж, беги к нему поскорей и передай: гуся я загрыз и съел! – пролаял он.
Лис, конечно, удивился крошечным размерам своего преследователя. Но преследователь удивился еще больше, когда увидел перед собой острый нос, яростные желтые глаза и услышал хриплый, вовсе не собачий лай.
Лис был страшен и зол. Но и мальчик был зол не меньше. Настолько зол, что забыл испугаться. Он ухватился за хвост покрепче, и когда лис собрался перегрызть гусыне горло, уперся ногами в корень и дернул что есть сил. Лис от неожиданности сделал пару шагов назад и отпустил Акку. Она тяжело поднялась в воздух. Одно крыло у нее было повреждено, и к тому же она почти ничего не видела в ночном мраке. Конечно же Акка ничем не могла ему помочь. Она с трудом нашла прогал в густо сросшихся ветвях и улетела на озеро.
Смирре бросился на обидчика.
– Не тот – так другой! – Даже по голосу было понятно, насколько разъярен лис.
– Никакого другого тебе не будет.
Мальчик был совершенно счастлив, что ему удалось спасти такую знаменитую гусыню, но стать добычей вместо нее вовсе не собирался. Он намертво вцепился в хвост Смирре, и когда тот пытался его схватить, отталкивался ногами и поворачивал хвост в другую сторону.
Это было похоже на танец, вокруг них взлетали в воздух опавшие листья и весь прошлогодний лесной мусор. Лис кружился на одном месте, гоняясь за собственным хвостом, как щенок.
Мальчик поначалу подсмеивался над лисом – как же, ему удалось украсть гуся у него из-под носа! Но лис, как и все опытные охотники, терпения не терял и продолжал погоню. И до мальчика постепенно дошло, что рано или поздно Смирре до него доберется.
Взгляд его упал на совсем молодой бук, высокий, очень тонкий; казалось, деревце потратило все силы, чтоб пробиться к свету из густой тени взрослых сородичей. Он выждал удобный момент, отпустил хвост и быстро вскарабкался по стволу. Смирре не сразу заметил его исчезновение, поскольку продолжал ловить собственный хвост.
– Не надоело, плясун? Может, в балет запишешься? – крикнул ему мальчик, когда посчитал, что забрался достаточно высоко и лис его не достанет.
Такого позора Смирре пережить не мог. Чтобы его провел на мякине этот коротышка, это ничтожество!
«Никуда ты не уйдешь», – успокоил он себя и уселся под деревом.
Нельзя сказать, чтобы мальчик удобно устроился на этом тоненьком деревце. До раскидистых крон с крепкими сучьями далеко. А спуститься на землю и залезть на другое дерево, побольше, не решался.
Он очень замерз, и ему было страшно – сумеет ли он удержаться за ствол окоченевшими руками? Мало того, он изо всех сил боролся со сном. Во сне наверняка свалится вниз.
До чего же жутко! Он даже представить не мог, как жутко ночью в лесу. Мир словно оцепенел и, казалось, никогда не пробудится от страшного, ледяного сна.
Но дело шло к рассвету, деревья постепенно приобретали обычные очертания, и мальчик немного успокоился, хотя стало еще холоднее.
И когда взошло солнце, оно было красным, а не огненно-желтым, как всегда. Будто затаило обиду на весь мир. Интересно – почему? Наверное, потому, что, пока солнца не было, ночь навела на землю такой холод, такую тоску и мрак.