За разговорами время летело незаметно. Я почувствовал себя отдохнувшим, и дед Дормидорф предложил прогуляться, а заодно продолжить моё только что начатое и обещавшее стать успешным образование. Естественно, я согласился: не дома же сидеть, когда вокруг творится столько необычного и интересного! Глаза разбегаются: говорящие лоси, пограничные лазы, летающие пассажирские страусы, передача мыслей на расстоянии! А сколько всего будет впереди? Просто диву даёшься! Всё происходило, словно во сне. Просыпаться вовсе не хотелось, так спал бы и спал.
Вновь вышли на улицу. Я загорелся желанием вызвать для начала страуса, чтобы с ветерком прокатиться на нём. А может, даже полетать. Уж больно мне было интересно попробовать. Хоть это и покажется кому-то странным, но мне никогда прежде не доводилось кататься на огромных страусах. И на карликовых, впрочем, тоже. Но Дормидорфу я, естественно, сказал, что это совершенно необходимо в целях моего обучения и повышения самообразования, а интерес и удовольствие – так это дело десятое. Вместо ответа дед промычал что-то одобрительное и, скакнув с места, словно молодой горный козлик, вцепился обеими руками в довольно высоко висящую над землёй ветку яблони с крупными созревшими плодами. Повиснув на ней, как на турнике, он с трудом склонил ветку к земле посредством собственного веса и предложил мне сорвать несколько яблок для поощрения животных. Он держался за ветку и тихонько покачивался из стороны в сторону, словно гигантский неведомый бородатый плод. Я с удовольствием быстро и сноровисто нарвал яблок, сам не ожидая от себя такой прыти! Всё произошло по старой и уже давно позабытой, но, как оказалось, неплохо действующей детской привычке – руки-то всё сами помнят. Сия, безусловно, полезная привычка была приобретена с немалым риском для жизни в чужих садах моего детства, где, как известно, все фрукты намного вкуснее, нежели в своём собственном.
Когда я закончил сбор, дед отпустил ветку, которая тут же со свистом взмыла вверх, звучно шлёпая, словно плетью, по верхним веткам и листьям. Яблоки оказались что надо – сочные, душистые, кисло-сладкие, и я с удовольствием принялся грызть одно из них, самое аппетитное на вид, дед же скромно отказался. Он сказал, что сегодня с утра, вместо завтрака, уже отведал немного, всего парочку… килограммчиков «райских» яблочек. Это такие маленькие, красные, горько-сладкие плоды с желтоватой мякотью. Но нравятся они не всем – на любителя. Хотя для разнообразия, конечно, можно побаловать себя и ими, съев парочку. Но чтобы умять за раз пару килограммов, это надо серьёзно поднатужиться и не на шутку постараться. К чему это, спрашивается, такие неимоверные усилия, да ещё в его преклонном возрасте?
Я удивлённо воззрился на Дормидорфа, который, увидев мою реакцию, опять довольно заулыбался. Видно, снова шутил! Всё шутит и шутит, никак не остановится каверзный яблочно-райский дедушка! Не стал я заострять внимание на его шуточках – потом разберусь, время ещё, надеюсь, будет. Для начала немного попривыкну и освоюсь, а пока не до того мне, нужно морально готовиться к предстоящей встрече со страусом.
Мы шли, петляя по улицам, и Дормидорф воодушевлённо рассказывал о внутрисемейных отношениях и их роли в формировании личности ребёнка. Всё, или почти всё, как у нас. Разница лишь в том, что мы знаем, как надо правильно, но не делаем, а они знают и делают. Но вот появился долгожданный страус, видимо, недавно кем-то отпущенный. Бока его тяжко вздымались, и он без устали что-то тщательно пережёвывал, очевидно, чью-то щедрую благодарность за перевозку.
Дед коротко и пронзительно свистнул, как недавно в лесу лосю, страстному любителю сухариков, а у меня опять щёлкнуло и заложило в ближнем к нему ухе. Страус взбрыкнул, одновременно с ним и я. Затем страус, подпрыгнув на всякий случай ещё раз, забавно завертел головой и, узрев источник свиста, с готовностью побежал к нам, прямо-таки ринулся всей грудью, раскачиваясь в разные стороны и смешно кивая головой. Встреча прошла в тёплой и дружественной обстановке. Особенно радовался страус. Не столько нам, сколько прекрасным спелым яблокам, которые заглатывал практически не жуя, лишь слегка придавливая с громким хрустом, чтобы пошёл сок. Конечно, он согласился поучаствовать в эксперименте. Видимо, и страус, и дед ожидали получить немало удовольствия от предстоящего бесплатного представления. Я счёл это подозрительным, тем более памятуя страсть Дормидорфа к разного рода шуточкам и розыгрышам. Меня терзали смутные сомнения, но ничего не попишешь, начинать всё равно надо, да и отступать поздно!