И подписи (слева направо): «Радость. Меланхолия. Безразличие. Изумление».
Ну, и чем эти смайлики отличаются от тех, что появились в 1980 годы, – : – ), : – (, ; – |, : – o? Да ничем! Те же типографские значки, сложенные так, чтобы получилась та или иная рожица. Просто до рождения слова «смайлик» было еще далеко, а сами смайлики уже увидели свет.
Современные словари поясняют «смайлик» так: «идеограмма, изображающая эмоцию». Это ученое определение. Людям, пользующимся смайликами, помнить его необязательно – всем и так ясно: смайлик, он смайлик и есть ☺ («Ворд» подставил этот значок сам, без моей помощи), – но знать, что «смайлик» и «смех» – однокоренные слова, весьма полезно.
Что еще можно сказать о «смехе» как о слове?
Был на Руси когда-то офенский язык. Он родился в эпоху Средневековья, а произвели его на свет бродячие торговцы – офени. Этим торговцам хотелось общаться так, чтобы их никто не понимал (мало ли секретов в торговом деле!), вот они и придумали язык «для своих» – сочиняли новые корни, а правила словообразования оставляли прежними. Получалось, что офени говорили вроде бы по-русски, а выходило – по-тарабарски.
Любопытнейшие словечки бытовали в этом офенском языке (кстати, впоследствии именно от него пошла «феня» – воровской жаргон). Например, смех обозначался словом «грох». Смеяться – «грохматься», насмеяться – «нагрошиться», насмешник – «нагрошник», насмешница – «нагрошница».
Надо же, нагрошница… Чудо, а не слово!
Право, жаль, что многие офенские словечки исчезли из русского языка (может, еще вернутся?). Они и сами по себе интересны, и замечательным образом демонстрируют поразительные возможности нашего «великого и могучего», и служат великолепным свидетельством языковой изобретательности наших предков и народного юмора.
Надо ли говорить, что следующим словом у нас будет… Какое? Правильно:
юмор…
Юмор
…Горе тому воображению, которому юмор не сопутствует.
О юморе написаны горы книг: научные работы, художественные исследования, серьезные и забавные эссе, философские трактаты… Есть немало интереснейших определений юмора и высказываний о нём.
Например, такое:
Это говорит советник короля Панталоне в пьесе Леонида Филатова «Любовь к трем апельсинам» (1997).
А вот мнение великолепного сатирика Феликса Кривина: «Юмор – великий обманщик: когда ему грустно, он делает вид, что ему весело, а говоря мудрые вещи, прикидывается дурачком».
И еще – у него же: «Юмор – это соломинка, которая никого не спасает. Но когда за неё хватаешься, делаешь движение, которое помогает держаться на воде» («Хвост павлина», 1988).
Поразительно точно! И вместе с тем мне хочется привести мудрое высказывание, уже более ста лет приписываемое Оскару Уайльду (на самом деле – именно что приписываемое13): «…люди улыбаются, дабы скрыть свои слезы…»
Фамилию Уайльд (Wilde), конечно, можно перевести как «дикий» (англ. wild), однако лучше знать, что происходит она от древнеанглийского wilde, обозначавшего «дикий, необузданный», но также «необработанный (участок земли)», – это последнее значение очень характерно как для образования топонимов, так и для рождения фамилий, от топонимов произведенных.
Автор этих слов был умный и образованный человек, хорошо понимавший свойства юмора. Возможно, он не «косил» под Оскара Уайльда, а именно так и думал. Или же прочитал у Стендаля: «Слезы – это чрезмерная улыбка»14 – и согласился с ним.
Стендаль, как известно многим, – это псевдоним (от названия немецкого города Штендаль, в далеком прошлом Штайнедаль, Steinedal, что переводится как «каменистая долина»). На самом деле писателя звали Мари– Анри Бейль (Marie-Henri Beyle), и фамилия Бейль тоже любопытная. Она восходит к старому слову «бальи» (bailli) – так в средневековой Франции назывался королевский чиновник, выполнявший административные и судебные функции, или же представитель сеньора в городке или деревне. Откуда взялось слово «бальи»? Разумеется, из латинского языка. В народной латыни было слово bajulivus, обозначавшее «управляющего зáмком», а в «официальной» латыни – слово bajulus, которое переводится очень просто – «носильщик». Ну, во всяком случае, тот, кто несет определенное бремя ответственности. Так что Бейль – весьма серьезная фамилия.
13
Полностью изречение выглядит так: «Люди учат других, дабы скрыть свое невежество, так же как люди улыбаются, дабы скрыть свои слезы или грехи, – чаще всего просто для того, чтобы отвлечь внимание любопытствующих от размаха и прочности их добродетели». И это слова не Оскара Уайльда, о чем «свидетельствуют» многие сборники афоризмов, а Эсме Амаринта – героя романа английского писателя Роберта Смайта Хиченза (1864–1950) «Зеленая гвоздика» (1894). Другое дело, что прототипом для Эсме Амаринта послужил именно Оскар Уайльд, а весь роман – не что иное, как язвительная и обидная сатира на Уайльда.
14
В оригинале: «Les larmes sont l’extrême sourire». Так Стендаль высказался о слезах в своем трактате «О любви» (1822)